– Иди сюда.
Йохан шагнул вперед, наклоняясь к ней, и рывком притянул девушку к себе, вовлекая в поцелуй.
Лида, поначалу опешив, все же схватила за его плечи, обвила руками шею, позволив приподнять себя над плитами пола. Конунг целовался жадно, торопливо, даже как-то отчаянно, словно боялся, что она сейчас передумает и оттолкнет его. Лопатками девушка ощутила холод витражного стекла: шаль соскользнула с ее плеч и упала куда-то к их ногам.
Сама она зарылась пальцами в чужие волосы, наткнулась на узел и потянула его. Светлые волосы рассыпались по его плечам, Йохан на секунду оторвался от нее, встряхивая головой, и Лида в который раз поразилась, как удивительно могли меняться его глаза: сейчас в них не было и намека на ледяной холод – только яркая, теплая лазурь.
Во второй раз Йохан был куда спокойнее, – осознал, видимо, что Лида ему не сопротивлялась – его ладони блуждали по ее спине, вдоль позвоночника, словно не зная, где задержаться. Девушка, снова ощутив землю под ногами, из всех сил приподнималась на носках, чтобы быть вровень со склонившимся конунгом.
Воздух вокруг них казался Лиде горячим, даже слишком – было трудно дышать.
Они отстранились друг от друга лишь когда губы начали гудеть, и девушка, пошатнувшись, едва не сползла на пол, но Йохан прижал ее к себе, ткнувшись носом в макушку. Лида прильнула к его груди, вслушиваясь в сильный, глухой стук чужого сердца и, кажется, улыбалась.
Руки дрожали.
Наконец, конунг выдохнул, выпрямляясь, но не выпуская ее из рук и, чуть прищурился.
– Полагаю, мне придется просить прощения у твоего кавалера?
Лида хмыкнула, но, вспомнив о вайте, встрепенулась, распахнув глаза.
– Варди…
Короткий, отчаянный крик прорезал тишину коридоров. Йохан и Лида отскочили друг от друга как ошпаренные, но затем переглянулись.
Кричали совсем рядом.
Лида невольно порадовалась, что каблук такой короткий – они бежали очень быстро и девушка едва поспевала за своим спутником. Вырулив в галерею, находящуюся недалеко от зала, они приостановились, вглядываясь в темноту.
Она первой заметила белое лицо, выделяющееся на фоне серых плит, еще секундой позже Лида осознала – чье это лицо, и со всех ног бросилась к распростертому на полу вайту.
– Варди!
Парень судорожно глотал воздух, уставившись в потолок и скребя ногтями по каменным плитам. Из раны под ребрами с каждым вдохом толчками выбивалась кровь.
– Рана широкая, – опускаясь на колени, констатировал Йохан. – У него кровотечение и открытое поступление воздуха в легкое. Полагаю, руну на него тоже наложили. Он задохнется быстрее, чем истечет кровью. Могу я попросить твою шаль?
Лида торопливо протянула ему шаль, и Йохан разорвал ее на несколько лоскутов.
– Не… – Варди захрипел. – Не… надо… уходи.
– Молчи, – девушка взяла его за руку. – Все будет хорошо.
– Я смогу наложить заплатку, – конунг глубоко вдохнул: температура вокруг них начала падать, как в прошлый раз. – Приморозить на кровь.
В начале галереи раздался топот. Несколько человек, среди которых были и вайты, ввалились в галерею, освещая ее пространство зажженными рунами, факелами и свечами. Лида подняла голову.
– Позовите доктора!
Никто не сдвинулся с места. Девушка растерянно приподнялась на коленях.
– Он умирает! Вызовите врача!
Йохан, сосредоточенный на наложении повязки, не шевелился, но Лида заметила, как напряглись его плечи.
В этой странной, безумной тишине она услышала четкий, чеканный шаг, перед которым все расступались. Эгиль, облаченный в бело-серебристый мундир, вышел вперед остальных и уставился на них, склонившихся к сипящему Варди, полным ярости взглядом.
– Взять их!
Вайты и люди
«Как же так получилось?!» – билось в голове Лиды, пока ее, словно какую-то преступницу, под конвоем тащили в бальный зал.
Йохана, который едва успел закончить заклинание, почти сразу окружили рослые вайты, скрутившие ему руки за спиной. Конунг не сопротивлялся, немного удивленно поглядывая на своих конвоиров, словно ожидал, что сейчас они рассмеются собственной нелепой шутке.