— Пожалуй, пока сделаю травяной настой.
Приняв это решение, я вышла из комнаты и торопливым шагом отправилась по коридорам замка в сторону кабинета целительницы, который располагался двумя этажами ниже. Музыка разливалась по пустым коридорам, и я с тоской подумала о танцах, которые всегда любила, и которых брат, с молчаливого согласия отца, сегодня лишил меня.
В кабинет я вошла решительно. Быстро растопила камин, который ещё не сильно остыл. Пританцовывая под звуки музыки, нашла на одной из полок необходимые полу высушенные травки, кинжалом отрезала ненужные части и кинула их в котелок, который наполнила водой и повесила над огнем.
— Так... сердечная трава, кошачья травка, красная боярка, холодянка и... хм... — тихо бормотала я.
Некоторое время я искала дикую майорку и не находила. Без этой травы не получится такой настой, который нужен, называемый мной «Пять трав спокойствия». Обычно я его готовила для тех обитателей замка, у кого проблемы со сном, необъяснимые страхи и волнения, одержимость какой-то мыслью, или для тех, кому нужно укрепить сердце или избавиться от сильной головной боли.
Сейчас я остановила на нем выбор, потому что я стала одержима Ройданом Семуром, а сердце нуждалось в укреплении.
Я внимательно следила за водой в котелке в ожидании, когда та начнет бурлить и закипать. Как только пошли сплошные пузырьки, и вода закипела, ловко сняла котелок с огня, поставила его на стол на специальную чугунную подставку и плотно накрыла крышкой. Я оглянулась в поисках старой теплой шали, которой обычно накрывала котелок, и вздрогнула — на подоконнике сидел Ройдан Семур и с интересом наблюдал за мной.
— Что вы здесь делаете? — сдавленно прошептала я, замирая под пристальным острым взглядом оборотня, одновременно радуясь и пугаясь тому, что вижу его.
— На тебя смотрю. — Семур пожал широкими плечами. — Очень легко и изящно двигаешься. Жаль, что ты не осталась на танцы, я хотел пригласить тебя.
— Давно смотрите? — тут же вспыхнула я, и сама на себя разозлилась.
— Не так давно, как хотел бы, — усмехнулся мужчина. — От твоего брата трудно избавиться, знаешь ли. Очень прилипчивый.
— А... почему через окно?
— Хороший путь. Незаметный для многих. Хорошо, что ты показала его.
— Я показала его, чтобы сохранить свою репутацию, — сдержанно проговорила я, с трудом овладевая собой. — А вы снова подставляете ее под удар.
Северый волк вдруг спустил ноги на каменный пол, оттолкнулся от подоконника и мягким скользящим шагом направился ко мне. Мужчина приближался, словно опасный хищник, не отрывая от меня внимательных глаз. Я же отступила, нащупала рукой кинжал на столе, которым только что отрезала от травок ненужные части, и выставила его перед собой.
— Стойте на месте, — процедила сквозь зубы.
Сердце бешено заколотилось, в висках застучало, а чувство страха захватывало меня все сильнее. Зачем этот мужчина пришел ко мне поздним вечером, уже зная, кто я такая?
Мужчина остановился и нахмурился
— Ты целительница. Ты не можешь убивать.
— Уходите. Немедленно. Я все могу.
— Не верю. В любом случае я быстро освобожу тебя от твоей игрушки.
Семур сделал ещё один шаг ко мне
— Что вам нужно?
— Поговорить.
— Я знаю о вашей репутации. Обычно вы приходите к девушкам... не разговаривать, — я очень надеялась, что мои щеки не покраснели, как огненный цветок.
— Если девушку зовут Юна МакВелис, то вынужден сначала поговорить, — нагло ухмыльнулся оборотень.
— Если девушку зовут Юна МакВелис, то она больше не допустит ситуации, подобной той, что случилась недавно, — постаралась, чтобы голос прозвучал спокойно и ровно. — Уходите.
— Иначе что?
— Иначе, — холодно взглянула на мужчину, — я остановлю ваше сердце.
— Сердце, значит, остановишь? — задумчиво переспросил оборотень и вздохнул, показательно тяжело.
Семур сложил руки на груди и заговорил. Сдержанно и снисходительно. Так, как обычно говорят те, кто знает, что он сильнее, умнее и выше по социальному положению.
— Малышка, неужели ты решила, что я, Ройдан Семур, Северный волк Берингии, правая рука князя Дева Сурового, залез к тебе в окно, как какой-то бестолковый влюбленный юнец, чтобы... — оборотень сделал выразительную паузу, — что? Изнасиловать тебя, прекрасная Юна, дочь самого Патрика МакВелиса? Избить? Изрезать на куски? Похитить? Чтобы... что?
В полной растерянности я уставилась на хмурого, строгого оборотня. Плотно сжатые губы мужчины, гуляющие на скулах желваки, холодные глаза, напряженная поза... и вполне разумные вопросы успокоили меня. Я медленно опустила руку с кинжалом.