Работа продвигалась не очень быстро — растений было много, стебли были слишком твердыми, а срезать мы решили примерно половину, чтобы основную часть кровавника заготовить именно с этой поляны.
Когда мы прошли примерно четверть поляны и присели отдохнуть, прислонившись спинами друг к другу, я услышала шум. Достаточно характерный — воинственные мужские крики и звуки сражения.
Мы с Мири на миг замерли, а потом медленно повернулись друг к другу.
— Госпожа! — Огромные девичьи глаза наполнились страхом. — На нас напали?! Оборотни?!
— Почему сразу оборотни, дурочка? — огрызнулась я, напряженно прислушиваясь к звукам. — Больше некому?!
— Госпожа Юна, бегите! Это... — Голос Гарри Вилсона оборвался, мужчина громко захрипел, раздался последний смертельный хрип, булькающие звуки и чужие жесткие смешки.
Мы с Мири замерли испуганными зайцами. Я смотрела на бледное лицо помощницы, в глазах которой зарождался дикий животный страх, и понимала, что выгляжу примерно так же.
— Куда бежать-то? — жалобно проныла Мири. — Ведь они везде.
Звуки борьбы и сражений, действительно, слышались со всех сторон. Я напряженно вглядывалась в пышную листву деревьев и вслушивалась в звуки, пытаясь понять, кто напал и в каком месте не идет сражение. Но рассмотреть что-то не получалось, а шум раздавался отовсюду.
— Сейчас нас снасильничают, — тонко завыла помощница, в панике хватаясь за меня. — Роб не возьмет меня порченой, госпожа!
— Замолчи! — шикнула на Мири, пытаясь успокоиться и собраться с духом и мыслями.
Я схватила воющую Мири за худые плечи, хорошенько встряхнула хрупкую девичью фигуру и, наконец, поймала осмысленный взгляд. Постаралась и сама собраться с мыслями.
— Успокойся. В обиду тебя не дам.
— Так они и вас... — глухо прошептала Мири. — Что вы сможете...
— Зубы обломают, — зло процедила я, чувствуя, что успокаиваюсь, а мысли стали ясными.
В это время и звуки битвы стали затихать, с разных сторон на поляну стали выходить те, кому я не очень удивилась, но кто был пострашнее оборотней Семура.
Глава 8
Они выходили с разных сторон поляны и окружали нас. В оборванной одежде, исхудавшие, лохматые, но, на удивление, с хорошим новым оружием. Сталь мечей и кинжалов, испачканная в крови дорогих мне людей, ярко и победно блестела на солнце.
Интересно, где взяли столько хорошего оружия? Кого ограбили? Таких же расслабленных воинов, как мои?
Я считала их, запоминая каждого.
К моему сожалению, их было слишком много. В два раза больше, чем людей несчастного Гарри Вилсона. Поэтому они и одолели моих воинов внезапностью и численным превосходством.
— Какие малышки симпатичные, — оскалился самый тощий и высокий, полуседые волосы торчали паклей на голове, похожей на яйцо. Он переводил масляной взгляд маленьких, глубоко посаженных глаз с меня на Мири и откровенно облизывался.
От отвращения меня передернуло, а Мири с испуганным вскриком намертво прилипла ко мне.
— Фигуристые, — довольно хмыкнул ещё один. Этот был невысоким и полным, с круглым большим животом и кудрявыми, когда-то видимо пшеничными, волосами, сейчас до безобразия грязными. — Моя — та, что повыше.
— Та, что повыше, моя, — ровно и спокойно сообщил третий, а я медленно обернулась на властный голос, по интонациям поняв, что именно этот человек — главный среди этого отребья.
— Предлагаю вам и вашим людям покинуть и эту поляну, и этот лес, принадлежащий моему отцу — лаэрду МакВелису. Вы уже достаточно наделали глупостей.
Мой голос прозвучал спокойно. Я должна была обратиться к их разуму, хотя понимала, что сейчас, когда они увидели двух молодых женщин, стали совершенно безумны.
— Мы так и собираемся сделать, прекрасная госпожа, — насмешливо усмехнулся обладатель командирского голоса, сам же мужчина липким взглядом осматривал мою грудь.
Молодой, здоровый, крепкий, с толстой шеей и хитрыми черными глазами, он смотрел на меня так плотоядно, что я отчетливо осознала — они не будут меня слушать. Они возьмут то, ради чего сейчас убивали и рисковали жизнью. То, чего они не видели уже довольно давно. А женщин дезертиры явно не видели давно.
Вернее, не возьмут, но пока они не подозревают об этом.
Оборванцы подходили к нам медленно, переговаривались между собой и отпускали скабрезные шутки, явно возбужденные предстоящим развлечением. Я замерла, погружаясь в себя. Так, как учил мой наставник по темному целительству, с которым я встречалась на несколько месяцев каждый год.