Самого оборотня нигде не было.
Внимательно прислушалась к себе и своим ощущениям. Все ещё очень слабая, раны на плече и бедре, обработанные вчера Мири и перевязанные, горели и пульсировали так сильно, что я поморщилась от боли. А вчера они не так сильно беспокоили меня. Воспалились все же, ведь тепло противопоказано при их заживлении.
***
Поздним вечером оборотень снова появился. Только Мири в этот раз не спала и чуть не свалилась в обморок от страха, когда на вопрос: «Кто пожаловал так поздно к госпоже?», получила невозмутимый ответ: «Тот, кто привез ей трилистник для создания эликсира жизни. Открывай, Мири».
Служанка резко обернулась ко мне, милое личико выражало восторг и изумление, а я прошептала: «Впусти его, Мири» и с недоверием уставилась на вошедшего мужчину.
Ройдан имел невероятно уставший, но очень довольный вид. В сильных крепких руках мужчина держал маленький сверток.
— Вы действительно принесли траву трилистника? — Я с недоверием уставилась на вечернего гостя.
— Действительно, — широко улыбнулся он, блеснув крупными белоснежными зубами. — Только приехал.
— Где вы достали ее?
Я не верила своим глазам, когда оборотень подошел, осторожно разорвал сверток и медленно высыпал на одеяло самую редкую и драгоценнейшую траву в мире Вериус.
— А это секрет, прекрасная Юна, — тихо прошептал он. — Я открою его вам в качестве одного из свадебных даров.
Я подняла смущенный взгляд на Ройдана Семура. Мужчина так мягко и загадочно улыбался, выглядел таким довольным, что, несмотря на его смелые и удивительные слова, я от всего сердца улыбнулась в ответ. Оборотень чуть прищурил глаза, его взгляд затягивал в омут нежности и заботы, обещания чего-то прекрасного и удивительного...
И я почувствовала, как то, что уже зародилось в моем сердце при нашей первой встрече, расцветает ярким жарким цветком.
Глава 10
Настоящее время
Госпиталь Северного замка был организован при Главном городском храме. Трехэтажное внушительное каменное здание с многочисленными хозяйственными постройками, огромным подвалом, узкими окнами и тесными коридорами было рассчитано на шестьдесят – семьдесят коек, распределенных на пять залов. В трех залах принимали мужчин, четвертый предназначался для женщин и детей, а пятый — для обрабатывания ран.
Местные целители, которых, помимо главного, было двое, вздыхали, что раньше, если не было военных стычек, залы всегда оставались полупустыми. Но к моменту моего появления все помещения были забиты так тесно, что между койками было сложно пройти, а самих коек поставили в пять раз больше, чтобы распределить всех больных.
Мой день начинался с раннего утра, когда солнце только начинало всходить, и заканчивался поздним вечером или даже глубокой ночью. Или, вообще, не заканчивался, плавно переходя в новый день, что стало повторяться с удивляющей меня закономерностью.
Каждый день я валилась с ног от усталости, но заставляла себя держаться, подпитывая свои силы обеими магиями, потому что Черный Мор, пришедший в Берингию всего полгода назад, распространялся по ней подобно пожару, уничтожая целые деревни и города. А светлые целители ничего не могли противопоставить — во многом из-за ранних предрассудков против темной магии, а ещё ввиду бесполезности в борьбе с ней светлой.
Говорят, что Черный Мор пришел в Берингию из диких Свободных Земель. Якобы полгода назад в Свободных Землях светлые маги, осуществляющие паломничество через весь мир Вериус в Главный храм Пресветлой Богини, наткнулись там на темного целителя с семьей, который скрывался от расправы. Паломники остановились у него на ночевку и увидели, каким образом маг излечил ребенка соседей, который упал со скалы и сломал позвоночник.
На глазах темного и его соседей, в качестве урока для остальных, трех дочерей мага и любимую красавицу жену за содействие темным силам сожгли на костре. Тогда темный сам на себя наслал самое страшное темное проклятие, разрушающее человеческое тело изнутри и снаружи, наградив себя болезнью, смертельной для всех, кроме темных магов.
Когда все, кто мучил семью темного мага и его самого, ничего не подозревая, окружили его, чтобы отвести на костер и отправить за Грань, темный на глазах у всех стал гнить заживо, а с его вонючего, окровавленного тела стали отделяться и сыпаться кожаные кровавые ошметки.