Эйхов внезапно ощутил как сильно его окружение конфликтует с тем, что было внутри. Саднящая под ребрами досада и пьяная уверенность.
Он не оставит все вот так.
Эйхов вдруг вскочил со своего места, упираясь пальцами о светлый резной столик.
- Эй, ты чего? - Войтек, приподняв бровь, глянул на Клима и тут же устало вздохнул. Красное, скривленное от возмущения лицо было слишком знакомо.
- Какая нахуй точка, О'Нил. Это... мой шанс. - Пробубнил Клим и, вновь роняя стул, покинул бар "Левиафан". Войтек проводил друга взглядом и, лишь пожав плечами и полностью повернувшись к сцене, продолжил слушать музыку. Она начала медленно набирать скорость, от нее по плечам начали бегать мурашки.
Глава 3
Дерья бежал по сухому бетону, топот гулким эхом бегал по темным стенам новостройки. Простреленная рука безвольно болталась вдоль тела, ему приходилось придерживать ее. Холодные капли застилали глаза, промокшие насквозь волосы растрепались и тонкими локонами облепляли его лицо.
Они бежали практически наугад, то петляя по недостроенным коридорам, то опускаясь вниз по коротким ступенькам. На лестницах, превозмогая боль, чтобы хоть как-то сократить дистанцию, Комиссар перепрыгивал часть ступеней.
Первый был быстрее его. Огромная винтовка при беге била его по спине, но при этом совершенно не мешала. Вертолет кружил снаружи, не решаясь открыть огонь, он лишь прожектором следил за ними сквозь только-только застекленные окна.
Погоня казалась бесконечной, бьющий по ушам адреналин не позволял Дерье остановиться, но вот и дышать стало тяжело. Воздух начал колоть легкие, с хрипом проходить по горлу, Комиссар выдыхался.
Неожиданно Первый, приблизившись к стене, напрыгнул на нее. Звук разбившегося стекла. Падающие осколки. Первый приземляется на наружные строительные леса и быстрым шагом спускается уже по ним. Комиссар так же запрыгнул в выбитый оконный проем. Он с ходу налетел на короткую стальную перегородку, упиревшись об нее здоровой рукой. Он глянул вниз. Клочок сырой черной мантии, развиваясь, и петляя по платформам опускался все ниже и ниже. Все дальше и дальше.
Дерья сильнее сжал перекладину. Нет, он не может его упустить. Он впервые смог предугадать его появление не для того чтобы в очередной раз увидеть его побег. Дерья выдохнул. Воздух с хрипом покинул легкие. Рокот лопастей вертолета оглушал, галстук под сильными порывами воздуха отлетел за спину.
Он перекинул ногу через перекладину.
Рука дрожала, но все таки удерживала его от падения. Перекинув вторую ногу, Комиссар развернулся и, упираясь ногами и держась рукой, навис над лесами. Два... три... уже четыре. Разница в этажах между ним и Первым. Он обрывисто выдохнул, отгоняя страх, и расслабил руку. Его ноги мягко соскользнули и уперлись на перекладину этажом ниже, рука схватилась за стальную трубу. Пронзительный металлический грохот, вся стальная конструкция дрожала. Рука постоянно соскальзывала, Дерья, бесконечно перехватываясь, продолжил спрыгивать вниз. Еще раз. Третий. Четвертый... Леса сотрясались от таких прыжков, стальной гул сливался с ревом вертолета. Раненая рука начала отдавать острой пульсирующей болью, Комиссар сжал челюсти. Уже близко.
Здесь.
Дерья отклонился больше обычного, заметив клочок мантии совсем рядом. Сейчас. Он оттолкнулся ногами, не отпуская перекладину рукой, попытался задать скорость и траекторию, выставив ногу вперед. Такой удар точно собьет Первого, если совсем не выбьет его из сознания.
Адреналин бил по ушам.
Комиссар, находясь в полуполете, ощутил как его рука вновь соскальзывает с мокрой стальной перекладины. Кончики пальцев расстаются с металлической поверхностью.
Нет. Такой амплитуды не будет достаточно.
Он снова увидел маску Первого. Теперь еще ближе. Но все снова пошло не так, как надо. Взгляд Комиссара соскользнул вниз и вправо. Адская, высота. Фонари, стоящие внизу у новостройки и мигалки полицейских машин были маленькими мерцающими точками. Здесь, наверное, этажей сорок? Его нога, едва дотянувшись до перекладины этажа на котором стоял серийник, глухо ударилась об сталь.
Теперь он падал.
Такая нелепая смерть. Глухая тьма высоты, ослепляющий прожектор и он. В своем бездумном порыве поймать то, что поймать оказалось невозможным. Дерье показалось, что лопасти стали крутиться медленнее. Капли дождя, аккуратно соприкасаясь с его лицом, разбивались в дребезги.