Бэрия бегала глазами по комнате, вспоминая. Она поджала глаза, медленно пересекая комнату.
- Сто-о-о... четвертый следственный отдел, кажется. - Она заметила несколько пыльных книг на подоконнике и начала перебирать их. Тоже детективы.
- Пускай после допроса свяжутся со мной.
- Поняла. - Бэрия с какой-то неожиданной нежностью сложила книги обратно. - Дерья...
- Да?
- А вы всегда мечтали стать Детективом?
- ...Нет. - Комиссар пожал плечами и подошел к холодильнику. В нем не оказалось ничего кроме пива и замороженных наггетсов.
- И... что же... - Бэрия снова начала разглядывать постеры. - Значит наверное вы не поймете, но все же...
- Говори, что думаешь, а я уж постараюсь. - Дерья, без особого энтузиазма, начал шарить по кухонным тумбам.
- Эйхов явно горел... по крайней мере когда-то, профессией детектива. Но то, что мы видели в последние несколько лет совсем не похоже на настоящего Детектива.
- Потому что работа Детектива - это в первую очередь разбор бумаг? Клим Эйхов был ленивым мечтателем, такое часто встречается. - Дерья лишь пожал плечами.
- Да... но... мне кажется... что, что-то тут не так.
- Если вам так кажется, значит, что вы хороший Детектив, Эйхов же таким никогда не был. По крайней мере все то время, что я его знаю.
- Думаете, он не мог разочароваться?
- В каком плане разочароваться?
- Я... пока не знаю.
- Хорошо, тогда... просто держите это в голове, рано или поздно мысль созреет. - Дерья кивнул и снова подошел к ноутбуку. Бэрия хмуро улыбнулась. О'Нил никогда не отвергал чужие догадки или домыслы. Позволял жить даже полнейшему бреду. Бэрии это казалось по-своему правильным. - Вряд ли Клим вел личный дневник или что-то на подобии, так что все полезное должно быть здесь. - Он приподнял ноутбук. - Пойдем, остальное оставим тогда уж сто четвертому отделу. Запросишь у них отчет?
Бэрия только лишь кивнула и они вместе покинули квартиру на Набережной.
***
Дома Дерья, переодевшись в домашнее, внезапно решил прибраться. Его квартира не была столь грязной, как квартира Эйхова, но она все же отражала схожее настроение. Одиночество и глубинная депрессия. Сейчас это внезапно бросилось в глаза и начало раздражать Дерью.
Нет, со мной то все в порядке.
Мусор из-под заказной еды и алкоголя он собрал в два мешка, а грязные стаканы составил в раковину. После он вымыл пол и почувствовал себя уже лучше, но все же оставалось одно но.
Последние пять лет в своей четырехкомнатной квартире Дерья пользовался лишь залом, кухней и ванной комнатой. Все остальные комнаты, как ему казалось, более не принадлежали ему. Комнату и офис матери он боялся трогать, казалось, что он может случайно выпустить остатки ее сущности, если будет пользоваться ими, а его собственная комната была слишком... его комнатой. Когда он находился там, чувство отторжения сжимало в подмышечных впадинах, тянулось к горлу. Возможно, он сам остался именно в своей старой комнате, а то, что выходит за ее пределы лишь тень.
Но сейчас Дерья аккуратно приоткрыл белую дверь. Комната была затхлой. Когда-то давно, не заправленная кровать так и стояла и, как ни в чем ни бывало, предлагала своим оттопыренным краем одеяла прилечь на нее. Вдоль серо-синих стен висели старые семейные фотографии, свет из окон пускал на них широкие блики. На светлых пыльных полках стоял десяток кубков, тут были и университетские и школьные награды. Все за баскетбол. Там же были книги, Дерья уже не стал вчитываться в названия на их корешках и, по-быстрому открыв окно, покинул комнату. Спина в серой растянутой футболке уперлась о дверь. Сердцебиение отчего-то участилось.
Может он и сможет там прибраться, но жить - точно нет.
Дерья проморгался, освобождая глаза от пыли, и вышел на кухню попить воды и выровнять дыхание. Для него было великой тайной: почему ему, умному, состоятельному, уверенному в себе мужчине так тяжело находиться в своей старой комнате. Тайной, которую он не собирался раскрывать. Зачем мучать себя лишними мыслями, если в доме есть зал с мягким диваном? Тем более, занимая главный зал, он чувствовал себя одновременно и хозяином и гостем в своей квартире.
Прохладная вода смочила сухое горло и Дерья понимал, что в комнате матери и ее офисе так же стоит хотя бы открыть окна.
И он долго откладывал это. После стакана воды, ему захотелось попить кофе, а после кофе - перекусить. После перекуса, скинув посуду в раковину, он заметил там гору посуды, которую стоило помыть. Когда его руки потянулись к ноутбуку Эйхова, он наконец одернул себя.