— Есть, — подтвердил Вожак. — Есть другой мир, совсем не похожий на ваш.
— Другой мир — это Тартар? — недоверчиво спросила Динка. Несмотря на природное любопытство, у нее было очень мало источников знаний об этом мире. И самым авторитетным из них были воскресные проповеди служителя прихода.
— Тартар? — усмехнулся Вожак. — Может быть вы, люди, называете это так.
Вожак снова перевел задумчивый взгляд на звезды.
— В вашем мире… небо не похоже на наше? — продолжала осторожно выспрашивать Динка, силясь хотя бы приблизительно узнать о мире, совсем не похожем на привычный ей.
— В нашем мире нет звезд, — отозвался Вожак, не отрывая взгляда от млечного пути.
Динка изумленно распахнула глаза, пытаясь представить небо совсем без звезд.
— А небо красное, — добавил Вожак. — И круглые сутки над головой лишь две луны, в свете которых все вокруг напоминает цветом свежепролитую кровь.
Динка, открыв рот, восхищенно смотрела на его профиль, контрастно-резкий в тусклом свете звезд. Она хотела еще что-нибудь спросить, вопросы теснились в ее голове. Но тут заглянула хозяйка постоялого двора и доложила о том, что все готово.
Они вернулись в кухню. Посреди кухни стояла огромная деревянная лохань, до половины наполненная дымящейся водой. Вожак быстро скинул с себя одежду и с наслаждением погрузился в воду. Динка неловко топталась около лохани. Зачем он ее позвал с собой? Внутри противно завозился червячок дурных предчувствий.
— Раздевайся, — отрывисто бросил Вожак, подтверждая ее страхи.
Вспомнились слова Штороса: «Вожак положил на тебя глаз». Динка, вцепившись в воротник своего плаща обеими руками, умоляюще смотрела на Вожака. Но он смотрел в другую сторону. Поэтому он и не заказывал для себя шлюх. Потому что у него теперь есть своя личная. На глаза Динки навернулись слезы. Она продолжала стоять, комкая в кулачках воротник плаща.
Вожак поднял на нее свои светлые глаза и вопросительно приподнял брови.
— Ты разве не хочешь искупаться после дороги? — спросил он негромко.
Динка попятилась и отчаянно замотала головой.
— Иди сюда, — его голос был низкий, грудной. Сейчас он выглядел, как обычный крупный мужчина. От горячей воды на его мускулистых плечах выступили бисеринки пота. Длинные черные косы кончиками мели поверхность воды. Но Динка видела внутренним взором и мощные, загнутые к затылку, рога, и острые белоснежные клыки, и вертикальный зрачок в золотисто-хищных глазах.
— Я не трону тебя. Не бойся, — проговорил он, глядя на нее. — Раздевайся и залезай сюда.
Последняя фраза прозвучала, как приказ, которому невозможно было не подчиниться. Динка, ощущая побежавшие по щекам слезы, разомкнула застежку плаща, позволяя ему упасть на пол. Дрожащими руками стянула ветхие, рассыпающиеся прямо под пальцами рубаху и штаны. И шагнула в горячую воду, как на плаху. Вожак все это время внимательно разглядывал ее, и от его взгляда Динку бросило в жар еще до того, как горячая вода укрыла ее тело. Она вжалась в противоположную от Вожака стенку лохани, затравленно глядя на него.
Вожак беззлобно усмехнулся. Он редко улыбался, и это выражение неожиданно украсило его лицо. Демон наклонился к ней, разворачивая ее за плечи и притягивая к себе поближе. Динка застыла, прислушиваясь к бешеной пульсации крови в висках и стараясь ни о чем не думать. Чтобы не было больно, надо снова стать мягкой, податливой, покладистой. Она очень хорошо знала, что если сильный удар приходится в пуховую подушку, то она лишь сминается. А если удар придется на твердую деревянную доску, то она сломается или раскрошится. Поэтому она расслабила плечи и без сопротивления позволила Вожаку придать ее телу то положение, которое он хотел.
Вожак, тем временем, подхватил ковш и принялся поливать ей на голову теплую воду, расправляя свободной рукой растрепавшуюся косу. От отсутствия мытья и причесывания волосы спутались и, местами, сбились в колтуны. Обильно смочив их, Вожак принялся, намыливая, распутывать их. Его большие руки осторожно, почти нежно, перебирали ее волосы и массировали голову. Динка прерывисто вздохнула.
— Не бойся, — вновь повторил Вожак, намыливая мочалку и проводя ей по шее и спине.
— Ты не собираешься... — Динка попыталась задать вопрос, который жёг ее горло, но голос ее не слушался.