Она со вздохом оторвалась от окна и свернулась клубочком в углу. Усталость была смертельная, но сон не шел. Демоны мерно похрапывали на своих кроватях. Сейчас бы в окно и бежать без оглядки куда глаза глядят. Но Динка с сожалением отмела эту мысль. Рано еще. Они ей ясно дали понять, чем закончится для нее попытка побега. И сомневаться в их словах ей не приходилось.
Из окна тянуло не только свежим воздухом, но и пробирающим до костей холодом. Динка свернулась плотнее, но это не помогло. Тогда она снова оглядела комнату, освещенную светом луны, проникающим через окно. На полу у кровати Вожака, за которой она сидела, валялся его скомканный шерстяной плащ с меховым воротником. Динка вытянулась по полу, достав его кончиками пальцев, притянула к себе и завернулась в него. Тяжелый колючий плащ был пропитан запахом мужского тела. Однако, это странным образом успокоило ее.
***
Нравится история?
Познакомьтесь с другими книгами на странице автора:
https://litnet.com/ru/yuna-arimanta-u10610822
Глава 6. На рынке
Под плащом Динка быстро согрелась и уснула.
— Ты посмотри на себя, чувырла грязная! — причитала Агнесс, закончив переплетать Динкину косу и подводя ее к умывальнику, над которым висело маленькое круглое зеркало в медной оправе. Динкин брат Ливей подарил его Агнесс вскоре после свадьбы. Агнесс очень гордилась таким дорогим подарком мужа и часто хвасталась перед подружками. Но Динка их свадьбы не помнила, тогда она была еще слишком мала.
Круглое миловидное личико Динки, отразившееся в зеркале, на самом деле было изрядно чумазое. Но ей самой это нисколько не мешало. А вот Агнесс еще больше распалилась, увидев, что собственный вид в зеркале не вызвал в Динке стыда или раскаяния.
— Неряха! Оно и видно, неряха! То-то свататься к такой неряхе никто не идет, демон тебе забери! — возмущалась она, за затылок наклоняя голову Динки к умывальнику и плеская ей в лицо воду, а затем протирая его влажной рукой.
— Одежду-то давно ли стирала? — продолжала она, критически оглядывая Динкин наряд. Динка тоже украдкой осмотрела себя. Одежда, как одежда. Длинная бесформенная туника до колен из грубой неокрашенной шерсти, отданная ей золовкой со дна своего сундука, подпоясанная некогда белым, а теперь серым застиранным фартуком. Другой одежды у Динки и не было. Если не считать совсем уж ветхой нижней рубашонки и мальчишеских штанишек, которые она поддевала под платье и в которых спала в те дни, когда постиранная туника сушилась на веревке во дворе. Взгляд Динки опустился с подола на босые ноги, покрытые пылью, с почерневшими от земли ногтями.
— Ох, и послал же тебя демон на мою голову! — удовлетворившись внешним видом девушки, Агнесс оставила ее в покое, наградив напоследок ощутимым тычком в спину. Поправила перед зеркалом свой белый накрахмаленный чепчик и, подхватив вышитый тканевой мешочек со всякими нужными мелочами, направилась к выходу. Динка неохотно поплелась за ней.
— Веди себя тихо и не вздумай шуметь во время службы, — привычно наставляла ее Агнесс по пути к приходу. Динка давно уже вышла из того возраста, когда дети шумят во время службы, но золовка, кажется, этого не замечала. Динка, пропуская шипение Агнесс мимо ушей, со тоской оглядывала улицу деревни, по которой они шли. Здесь она родилась и выросла. Здесь ей был знаком каждый куст, каждый камень. Маленькая деревенька без названия на четыре десятка домов, затерянная среди бескрайних полей с пшеницей, овсом и коноплей, перемежающихся пастбищами для скота. По обе стороны широкой улицы стояли почерневшие от времени и непогоды бревенчатые дома, смотревшие на нее мутными глазницами окон, затянутых бычьим пузырем. Только самые зажиточные из крестьян, ее брат Ливей, да кузнец Вимон, могли позволить себе вставить в окна настоящее стекло.
Ее разбудили громкие голоса демонов и звон их доспехов. Динка протерла кулаками заплаканные глаза. Душа ее не желала мириться с кошмарной действительностью, раз за разом возвращая ее во сне к привычной безопасной жизни. И от этих снов пробуждение было еще больнее.
Демоны собирались. Вожак был уже полностью облачен и оглядывал комнату в поисках своего плаща. Динка, испугавшись, что он рассердится, поспешно вскочила на ноги, аккуратно свернула плащ и поднесла Вожаку, усердно глядя в пол. Вожак, не удостоив ее взглядом, выхватил плащ и застегнул вокруг своей груди.