Снаружи слышался шум и чьи-то голоса. Она прикусила губу, скользнула к резному полотну и прижалась ухом к щели, слегка приоткрыв дверь. Один из голосов ей был хорошо знаком, и от него волоски на руках и спине встали дыбом, а вот второй она ещё не слышала.
- Я не собираюсь отчитываться перед тобой, - раздражённо сказал Аслэг. - Займись своими делами.
- Тебе нужно было спросить её! Это её лекарка!
- Я сказал, что она может посылать за ней.
- Мать расстроена! Она плакала!
- Женщины часто плачут, - сказал Аслэг. - Почти как ты. Я так решил, и отец не был против.
- Хватит прикрываться отцом! Отец давно ничего не решает. Он нужен тебе, чтобы старшие тэкче слушали тебя… Ты зашёл слишком далеко, отдав лекарку матери этому Руану!
- Я бы отдал и тебя за тот дар, что он преподнёс мне, и твою мать, и Бакана, но он вряд ли заинтересуется, - хмыкнул Аслэг, и Камайя отошла от двери, потому что голос приближался. - Ступай и успокойся. Я сказал, что она может посылать за ней.
Он вошёл в комнату, захлопнув дверь, и остановился, потом улыбнулся, глядя на керме в руках Камайи. Она смотрела на него, и неожиданно эта улыбка смутила её, заставляя улыбнуться в ответ.
- Ты решила расправиться с моими керме, пока я не вижу? - спросил он, протягивая руку. - Это моё.
- Могу поделиться, - дерзко сказала Камайя, пожимая плечами. - Я слышала какой-то шум за дверью.
- Брат оспаривает мою волю, - сказал Аслэг, садясь на кровать и усаживая Камайю сверху. - Корми меня.
Его рука на её спине снова вызвала к жизни тягучую, горячую истому, которая отдавалась биениями крови в щеках и животе, и Камайя наморщила брови, выравнивая дыхание. Он кусал оранжевую мякоть, сок капал на её подставленную ладонь, и в голове был туман, встающий по утрам над морем, а в груди - травы, мускус и медовый керме, сок которого он слизывал с её ладони, а она - с его губ.
68. Кам.А можно?
- Тебе приносили еду?
- Да. Тут сменили постель и принесли мне воду для умывания и еду. Аслэг, а мои вещи…
- В шатре. Тебе нужны вещи?
Она приподнялась на локте, откидывая волосы за спину, и он обхватил пальцами её шею.
- Пока нет. Девушки говорили, что тут во дворце есть очень хорошая лекарка, которая лечила хасум Йерин. Я бы хотела встретиться с ней.
- У тебя болит что-то? - Аслэг резко поднялся, вглядываясь в её лицо, и Камайе стало немного неловко.
- Нет… Не болит. У меня нежная кожа, и иногда после купания она шелушится от мыла… Я слышала, что эта лекарка делает разные снадобья. Хотела попросить её сделать снадобье вроде того, каким я пользовалась дома.
- Хорошо. Она придёт с утра. Ты жила в Ордалле?
- Да. Я побочная дочь одного высокородного кира. Я жила в большом доме в Тайкете, а потом переехала в Ордалл. Там гораздо теплее осенью и зимой, - улыбнулась Камайя, подтягивая одеяло. - А ещё там море.
- Тут тоже море. Огромное море травы.
- Я всё равно не увижу его, - вздохнула Камайя, протягивая руку и гладя его чёрные блестящие волосы. - Шатёр и двор… и твои покои.
- Ты привыкла к свободе? - спросил Аслэг, целуя её ладонь. - Ты тоскуешь здесь?
- А что здесь может развлечь? - Камайя пожала плечами, придвинулась к нему и закрыла глаза, утыкаясь носом в его грудь.
- А чем ты развлекалась там?
- Я ездила верхом и гуляла по берегу моря. - Камайя положила ладони на его грудь. Прядь его волос скользнула ей на щёку. - И многое другое... То, что делают побочные дочери высокородных кирио. Ну, и вышивала в саду, но по этому я не скучаю.
Он схватил её за затылок и поцеловал, потом упруго поднялся и подошёл к двери. Камайя с опаской смотрела на его спину, пока он что-то говорил слуге снаружи.
Аслэг вернулся в комнату и подобрал с сундука штаны и рубашку, быстро оделся и накинул сверху плотный халат. Беспокойство Камайи росло, но он улыбался ей, и через несколько мгновений запыхавшийся слуга, кланяясь, положил на сундук стопку её вещей и сапоги.
- Одевайся, - сказал Аслэг, протягивая ей её платье.
Камайя с удивлением косилась на его лицо, натягивая штаны и нижнее платье. Он внимательно разглядывал её, наклонив голову к плечу, и улыбался. Что он задумал? Если бы он хотел выдворить её из покоев, он бы не стал одеваться сам. Ему достаточно было бы махнуть рукой…
- Тебе идёт чёрный цвет, - сказала она, дотрагиваясь пальцем до его груди. - Очень.
- Знаю. Пойдём. - Он взял её за руку и вывел из комнаты, мимо кланяющихся слуг, и повёл галерейками и переходами. - Сюда.
Перед ними были ворота, и Камайя с удивлением узнала створки.