Черта, стандартный барьер.
Черта является фундаментальным защитным заклинанием. Это специальное переплетение, созданное силами всех четырёх стихий. Воды, огня, земли и воздуха.
Провожу пальцем по тексту, словно могу почувствовать его суть через прикосновение.
Демоны появляются из тени, а значит, черта строится на темноте. Без неё невозможно удержать барьер между мирами. Именно поэтому магам всех четырёх стихий необходимо работать вместе, чтобы настроить её.
Мне становится не по себе. Демоны выходят из теней?
Это так просто и... страшно.
Их движения быстрые, почти незаметные. А глаза... Они светятся, как угольки…
Черта требует систематической подпитки. Если хотя бы одна из стихий ослабнет, барьер начнёт рушиться. Демоны проникают в наш мир в местах, где тьма наиболее плотная, в домах, лесах.
Часто черту проводят вокруг городов, создавая безопасное место жительства.
Внезапно чья-то тень падает на книгу, перекрывая солнечный свет. Я вздрагиваю так сильно, что чуть не роняю тяжелый том. Сердце бешено колотится, в глазах на мгновение мелькают светящиеся щели красных глаз и острые когти. Готовлюсь отпрянуть, но вижу знакомое лицо.
Крисс.
Он стоит надо мной, слегка склонив голову набок и смотрит с лёгким недоумением.
Испуг тут же сменяется облегчением и на мои губы пробивается широкая, непроизвольная улыбка.
Просто Крисс.
— Ли́сса? Где ты была все это время? Можно?
Я отодвигаюсь, давая ему место, и он опускается на шезлонг рядом со мной.
— После стадиона... ну, ты знаешь... все только и говорят о тебе.
Конечно, говорят. Нелепая девчонка, идеальная пища для сплетен.
Я опускаю взгляд на свои руки, и сильнее сжимаю переплёт книги.
— Меня... Я просто… — начинаю я неуверенно, чувствуя, как предательский румянец заливает щеки.
— Она просто болела, — раздаётся низкий, твёрдый голос прямо надо мной. — Слишком переутомилась на стадионе в тот день.
Я вздрагиваю и резко поднимаю голову.
Джейс.
Вода стекает с его тёмных волос по загорелой коже, он даже не пытается вытереться. Он просто смотрит на Крисса и его взгляд ледяной.
Кромешный ад.
Он лжёт для меня так уверенно, так спокойно.
Защищает.
Защищает меня от лишних вопросов.
Подходит Дерек, сияя своей обычной беззаботной улыбкой, но его глаза быстро оценивают ситуацию: нервная я, смущённый Крисс, и напряжённый, как струна, Джейс.
— Крисс! — весело восклицает он. — Давно не виделись! Мы как раз собирались что-нибудь выпить, — он подмигивает, но Крисс отрицательно качает головой.
— Да, — сухо отвечает он Дереку, не отводя от меня взгляда. — Не виделись с понедельника. Целую вечность.
Слышу лёгкий укор в его голосе, он понимает, что что-то не так, и ему обидно, что я не доверяю ему.
Крисс медленно вздыхает, понимая, что другого ответа он сейчас не получит и поднимается с шезлонга.
— Ладно, — говорит он. — Увидимся позже, Ли́сса.
Я поднимаю на него глаза и пытаюсь подарить ему самую искреннюю, благодарную улыбку, какую только могу.
— Увидимся, Крисс, — тихо говорю я.
Джейс провожает его взглядом. Он не двигается, но я вижу, как напряжение в его плечах немного спадает.
***
К вечеру пляж пустеет. Последние лучи солнца окрашивают небо в нежные оттенки розового и золотого, а воздух становится прохладным и свежим.
Дерек, сославшись на жажду и скуку, ушёл в шатер, оставив нас одних под наступающими сумерками.
Кажется он сделал это специально.
Но кто я такая, чтобы противится?
Я сижу на коврике, а Джейс... Его голова доверчиво покоится на моих бёдрах. Глаза закрыты, дыхание ровное и глубокое.
Может, он спит?
Не решаюсь заговорить с ним, боясь нарушить его спокойствие.
Мои пальцы сами собой перебирают его волосы. И улыбаюсь, когда спускаюсь ниже, скользя по его виску к шее. Чувствую под пальцами ровный, сильный пульс, бьющий в такт его сердцу. Провожу по шнурку, на котором висит мой перстень.
Касаюсь его, холодный металл, замысловатый узор... Он кажется таким чужим и таким своим одновременно.
Он принадлежал моему отцу.
Это так непривычно!
У меня был отец. Не просто призрак из прошлого, а реальный человек, носивший это кольцо. И Адриан знал его.
— Хочешь его одеть? – Джейс открывает глаза и в их тёмной глубине я вижу не сон, а полное понимание моих мыслей.