— Вы поможете нам? — его тон снова становится уверенным и властным, но теперь он смотрит не на меня, а на неё. — Подберите что-нибудь… на каблуке.
***
— Это ужасно! — вырывается у меня шёпот, полный отчаяния.
Я стою в примерочной и не верю своему отражению.
Алое платье, как вторая кожа, облегает каждую линию моего тела. Оно такое короткое, что я боюсь пошевелиться, и такое яркое, что... Я похожа на переодетую официантку из дешёвого бара, которую пытаются сделать роскошной.
— Ого! — шторка с громким шелестом сдвигается и внутрь просовывается голова Мэлл. — Да ты красотка!
— Ох, — я выдыхаю, отворачиваясь от её восторженного взгляда и снова глядя в зеркало. — Я не знаю… Очень уж в обтяжку.
В зеркале на меня смотрит испуганная девушка с растрёпанными волосами и огромными глазами.
Это не я.
Слишком ярко, слишком откровенно, слишком… не моё.
— Дерек! — Мэлл исчезает и слышно, как она тащит кого-то за руку. — Она одетая, не бойся!
Шторка снова отъезжает и теперь в проёме возникает Дерек. Он облокачивается плечом о косяк, его взгляд скользит по мне с ног до головы и на его лице расцветает самая озорная и одобрительная ухмылка, какую я только видела:
— Крошка! Я даже не подозревал, что под этой футболкой скрывается такое!
— Не начинай! — я заливаюсь румянцем и выталкиваю его из кабинки, с силой захлопывая штору.
На секунду снаружи слышны их смех и какие-то комментарии, но потом шаги затихают.
Я снова остаюсь наедине со своим отражением.
Нет, это определённо не моё.
Мне чудится, что пахнет медью и пеплом…
— Х-х-хозяйка... сильная... ждём тебя...
Оглядываюсь, но никого нет.
Я зажмуриваюсь, пытаясь отогнать голос.
Это просто платье.
Просто неудачный выбор.
— Покажись нам... помоги нам...
Мои пальцы дрожат, когда я завожу руку за спину. Они скользят по скользкой, холодной ткани, безуспешно пытаясь нащупать крошечную металлическую собачку молнии. Она уворачивается, как живая. Как будто платье не хочет меня отпускать.
Кромешный ад!
— Помочь? — низкий голос звучит прямо у моего уха и сильные руки внезапно обнимают меня за талию, заставляя вздрогнуть всем телом.
Джейс.
В тот же миг шёпот в голове обрывается, смолкая, будто его и не было. Остаётся лишь ровное биение его сердца у меня за спиной.
Тени замерли.
Он вернул меня.
Словно выдернул из кошмара одним прикосновением.
Вошёл в примерочную и теперь его отражение стоит за моим в зеркале – тёмное, могучее, полностью затмевающее моё. Притягивает меня спиной к своей груди и я чувствую каждую мышцу его торса сквозь тонкую ткань платья.
— Теперь я понимаю восторг моего побратима, — бархатно шепчет он, обжигая кожу.
Одна его рука скользит вверх по моему животу, заставляя мышцы пресса непроизвольно сократиться, и останавливается на груди, тяжело ложась на неё.
— Джейс... — это всё, что я могу выдохнуть, закрывая глаза и полностью отдаваясь ощущениям.
Его тепло.
Его запах.
Его власть.
Всё это сметает мои сомнения, как ураган.
— Оно такое яркое, — он сжимает мою грудь и по телу пробегает разряд. — Видно каждую линию твоего тела.
Его вторая рука начинает медленное, неотвратимое движение вниз. Он проводит ею по талии, заставляет меня содрогнуться, а затем опускает ниже, на бёдра. Он наклоняется и его губы прижимаются к моей шее. Я сама сдвигаю голову, жаждая этого прикосновения.
Моё тело предательски отзывается на него, горячее дыхание сводит с ума, а внизу живота завязывается тугим, сладким узлом.
— Не останавливайся... — стон вырывается из моих губ помимо воли.
Я уже не контролирую ни себя, ни ситуацию.
Но он останавливается.
Резко.
Холодный воздух касается моей спины, когда он быстрым движением расстёгивает молнию.
— Примерь другие платья, — его голос снова становится собранным, почти деловым, лишь лёгкая хрипота выдаёт его. — И нам ещё нужно выбрать бельё.
Он отстраняется, и я чуть не падаю, лишившись его поддержки.
— Приходи в себя, малыш, — бросает он через плечо и бесшумно выходит из кабинки, оставив меня стоять одну.
С бешено колотящимся сердцем, дрожащими коленями и ослепительно-алым платьем, которое вдруг уже не кажется таким уж ужасным.
***
Я стою у кассы и в руках у меня три комплекта белья, которые кажутся мне целым состоянием. Два из них базовые.
Безопасные.
Белый, невинный, как первый снег, и чёрный, строгий, как ночь. Я уже всё примерила, и они сидят идеально.
А третий… третий я кручу в пальцах, не решаясь положить на стойку. Телесный. Цвет, который растворяется на коже и становится её продолжением. Он для того, чтобы его не было видно под белой блузкой. Или для того, чтобы его заметили, когда эта блузка будет снята…