— Ну как ты? — его голос тихий, он целует мою грудь, его губы мягко сжимают сосок, вызывая новую, уже знакомую волну тепла.
— Мммм... — это всё, что я могу издать.
Слова кажутся сейчас чем-то невозможным и ненужным.
Но теперь я наконец-то понимаю. Понимаю, почему все помешаны на этом.
Это не то, о чём шепчутся в раздевалках или показывают в фильмах.
Это нечто гораздо большее.
Всепоглощающее.
Потрясающее до самого основания.
— Я должен был предупредить, когда начал ласкать пальцами, — говорит он отводя непослушный локон с моего лба. В его обычно уверенном голосе появляется редкая неуверенность. — Я старался действовать нежно.
Эти слова, эта забота заставляют моё сердце сжаться.
— Спасибо, — шепчу я и чувствую, как по щекам снова разливается краска.
Я прижимаюсь к нему, ища убежища в его тепле, в его силе.
Джейс натягивает на меня свой халат, накрывая. Я закрываю глаза, прислушиваясь к его ровному, мерному дыханию у себя над головой. Оно как колыбельная, убаюкивающая и безопасная.
И прежде чем я успеваю это осознать, я проваливаюсь в глубокий, безмятежный сон, убаюканная ритмом его сердца.
***
Утром я просыпаюсь первой, сознание возвращается медленно, вместе с ощущением тёплого тела рядом и тяжёлой руки на моей талии. Мы так и уснули на покрывале, даже не забравшись под него. Джейс подтянул себе подушку, а я всю ночь проспала, прижавшись щекой к его груди.
Без кошмаров.
Без голосов.
Я лежу неподвижно, боясь пошевелиться, и просто смотрю на него. На его расслабленное лицо, на тёмные ресницы. Потом мой взгляд опускается ниже. Я осторожно, почти неслышно, провожу кончиками пальцев по его животу, чувствуя твёрдые мышцы. Делаю медленный круг вокруг пупка.
Опускаю руку ниже, ему на пах, поверх ткани штанов. И чувствую его твердый, напряжённый член.
— Хочешь добавки? — его голос, хриплый ото сна, раздаётся прямо у меня над ухом.
Я вздрагиваю, но его свободная рука уже ложится поверх моей, мягко прижимая её.
— Доброе утро, — приподнимаюсь на локте и целую его в уголок губ. — Это мы так и уснули?
— Это ты так и уснула, — он усмехается. — А мне пришлось лежать, чтобы тебя не разбудить.
Он с лёгким стоном вытягивается и я вижу, как он морщится.
Внутри всё сжимается от лёгкого укола вины.
— Прости, — говорю я и сажусь, отодвигаясь, чтобы дать ему пространство.
— За что? — тихо спрашивает он, пока я сижу, чувствуя себя виноватой за его затёкшие мышцы.
Джейс резко садится и притягивает меня к себе и целует. Глубоко, властно, без всякой утренней нежности.
Его руки скользят по моему телу, убирая ткань халата. Находит мою грудь, проводит по соску, а затем сжимает его, заставляя меня выгнуться со стоном.
— Не могу насытиться тобой, — хрипит он и в его голосе слышится та же животная жажда, что и в его прикосновениях.
И я тону в его желании, но вместе с ним поднимается и моё собственное, новое и дерзкое.
— Подожди, — выдыхаю я дрожащим голосом. — Я... я хочу кое-что сделать.
Он замирает, его дыхание горячее на моей коже.
— Чего ты хочешь, Алиссия? — он берёт меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в потемневшие глаза.
Я хочу сделать ему так же хорошо, как он мне.
Хочу услышать его стоны, не контролируемые им.
Хочу увидеть, как он закрывает глаза от наслаждения, как его тело напрягается и содрогается под моими прикосновениями.
Но слова застревают в горле.
Кромешный ад!
Это слишком откровенно…
— Я не знаю, — лепечу я, опуская взгляд, чувствуя, как горит всё моё лицо.
Невозможно выложить все эти дикие, интимные фантазии вслух.
— Давай я помогу тебе и скажу, чего бы сам хотел? — его голос звучит низко и бархатисто, прямо у моего уха. — Знаешь, я бы хотел, чтобы твои пухлые губки... попробовали меня на вкус.
От этих слов у меня перехватывает дыхание, а по телу разливается волна горячего стыда и острого любопытства. Он берёт мою руку и снова прижимает её к себе, к твёрдому, напряжённому члену. Через ткань я чувствую его пульсацию, его тепло, его размер…
Я замираю, ощущая, как нарастает давление и в моей ладони, и внутри меня самой. Инстинктивно я киваю, сглатывая комок в горле. Слюна кажется горькой от волнения.
Джейс медленно откидывается назад на подушки, и его взгляд, тёмный и полный обещания, не отрывается от моего лица. Его руки мягко, но уверенно направляют мои движение.
И меня наполняет не просто желание, а смесь жгучего возбуждения, робкого любопытства и щемящей нежности.