Ким отправила меня за напитками, где как раз он ко мне и подкатил.
Весь такой большой и красивый. Я совсем потерялась, а он так нежно меня называл. Даже не помню как так получилось, что он прижал меня к стене, у входа. Может всё-таки стоило поцеловаться с ним?
Ким вовремя подоспела и спасла, буквально оттолкнув настырного парня от меня.
Она считает, что он просто пьяный, вот и полез. Ну да, кому ещё я интересна?..»»
Всё-таки некоторые вещи нужно уметь забывать, а не записывать в блокнот всё что случилось. Снова и снова…
И потом я придумала просто не ходить на вечеринки отказников. Ведь так проще, чем постоянно бояться подкатов от выпивших парней с желанием затащить за угол для быстрого перепихона.
Встряхиваю головой, пытаясь избавиться от неприятных мыслей.
Ужасная привычка, знаю.
Перепрыгнув через небольшой забор, я оказываюсь на стадионе. Ночью шёл дождь. Как специально!
Начинаю ускоряться. Мне нравится двигаться. Во время бега можно попробовать отключиться...
Два круга, а мысли до сих пор мешают. Это из-за распределения, будь оно неладно! Это всё из-за неизвестности. Я хочу всё расписать, всё разложить, всё спланировать. А наставники молчат, будто специально издеваются и нагнетают атмосферу. Каждый год выпуск, каждый год увозят по разным учебным заведениям.
Кошмар, как же не хочется взрослеть. Увы, это неизбежно, ведь против законов времени не попрёшь.
— Ты снова тут! Ли́сса!
Оглядываюсь, хотя уже знаю, кто меня догоняет. Ну точно, Томас Мун, мой ровесник, а я всё равно каждый раз обращаю внимание на его высокий, совсем мужской рост. Ну, конечно, таким рослым парням самое место в спортивных колледжах, куда, впрочем, он как раз мечтает попасть.
А куда я мечтаю?
— Нервничаешь?
Мун поравнялся со мной, хотя его темп бега выше моего размеренного, но обогнать этого скоростного парня я могу. Если захочу! Потом, правда, будут болеть ноги, но иногда так и подмывает показать все свои силы!
Снова ловлю себя на том, что отрицательно качаю головой: да, знать всем о моих возможностях не стоит. Не выделяться – так я решила в начале жизни в пансионате. Не хочу ничего доказывать, это просто комфортней.
— Не нервничаю я, а думаю, — не хочу разговаривать, но и молчать невежливо.
— Тебя не было вчера.
Мун, наоборот, любит поговорить.
Я спотыкаюсь. Сбиваюсь с ритма. Не люблю, когда лезут с разговорами, а сейчас это раздражает особенно. Смотрю на Тома: тёмные волосы, узкие глаза. Очень экзотическая внешность для Аризоны. Но, он красавчик, не без этого…
Кто же его родители? Этот вопрос давно меня будоражит.
— Мне не интересно на местных попойках, — бросаю безразличным тоном и восстанавливаю темп бега.
— Зря. В этот раз всё прошло довольно мило, — Том безмятежно пожимает плечами.
Хмыкаю, разве могут их вечеринки пройти мило? Развязно, развратно, грубо – вот те слова, которые подходят к этим тусовкам.
Останавливаюсь. Всё равно сбилась.
Нужно успокоиться, я пришла на стадион не за новыми переживаниями. А уже грызу себя за то, что побоялась оторваться этой ночью как в последний раз. Глупо сейчас жалеть об упущенном.
— Было мало алкоголя, в основном все вспоминали приколы над учителями, как сбегали по ночам, ну и другую ерунду. Мы ведь вряд ли увидимся в будущем, — Том притормаживает рядом и теперь внимательно разглядывает меня добрыми карими глазами.
— Я в курсе, вообще-то, что после распределения наши шансы встретиться равны нулю или близки к этому. Сомневаюсь, что кто-то будет искать встречи, а даже если и будет, осуществить подобное будет непросто. Нас же раскидает по разным уголкам мира.
Прикусив нижнюю губу, смотрю себе под ноги. Ненавижу, когда от меня ничего не зависит!
««До её смерти 300 дней.
…Я очень часто думаю почему оказалась здесь. Да, как бы я не храбрилась днём, в пустой комнате вечером мысли невозможно отогнать. От кого-то просто отказались, у кого-то родители умерли, но нам никогда не расскажут по какой из причин мы оказались здесь.
Я не хочу этого знать!
Сегодня директор снова собрала всех на стадионе, хорошо что погода порадовала. Обожаю греться на солнышке.