– Да, Лу, сходи с подружками на шопинг. Поменяй прическу, маникюр или что вы там делаете, – отмахнулся Матиас, по примеру отца достав сигарету.
– Вашими стараниями ни одной подруги у меня не осталось, – усмехнулась я, зная, что мои проблемы никого не интересовали. – А водитель за подругу не сойдет.
– Возьми сестру, – предложил отец, я в ответ скривилась, лицо изрезала гримаса отвращения вперемешку с ужасом. Столько времени наедине с ней я бы не выдержала.
– Что ты так противишься, будто она тебе не сестра родная, а девка с панели?
– Она – нет, я для нее – да.
– Не неси бред, Лу. Она любит тебя точно так же, как я, – проговорил Матиас, притянув меня в медвежьи объятия, каждый раз заставляющие задуматься, как вообще в нем помещались все те жестокость, решительность и агрессия, что появлялись в делах. Отец всегда был вспыльчив, страшен, жесток и агрессивен. Матиас же мог быть нежным, спокойным, вдумчивым. Не знаю, объяснялось ли это его привязанностью ко мне или нежеланием быть похожим на отца, что при его внешности сделать довольно просто.
– Я рада, что тебе весело, – выплюнула я, высвобождаясь из цепкого кольца рук. Матиас тихо усмехнулся, отец потерял к нам интерес, с привычно серьезным лицом печатая что-то в телефоне. Взгляд снова скользнул по статной, почти величественной фигуре, вызывая желание поежиться от всех слов, что хотели вырваться. Вряд ли когда-нибудь он поймет, что тащить своих детей в кучу событий, из которой они могут даже и не выбраться, – дерьмовый план. Особенно если кто-то из этих детей даже не в курсе ситуации.
Машина плавно поднималась вверх, к самой вершине холма, на котором стоял дом семьи Перес. Величественный, холодный и неприступный, прямо как и его хозяин. Интересно, когда Матиас примет управление семейным бизнесом, атмосфера изменится?
Но, скорее всего, это произойдет не так уж и скоро, поэтому пока что дом отталкивал, показывая истинную суть мафиозного мира. Особенно в свете заходящего за горизонт солнца. Дом будто подсвечивался снаружи жидким золотом, а в окнах царила такая темнота, будто из них сейчас начнет сочиться самая настоящая тьма, но когда автомобиль остановился на подъездной дороге, я влетела в двери дома первая. Желания находиться в этой компании не было, казалось, что общество отца отравляло. Я не хотела снова погружаться в эту жизнь. Правда, выбора мне не оставили. И каждый шаг на пути к комнате оказывался равносилен подписи в договоре кровью.
Моя старая комната находилась на втором этаже, в западном крыле, с которого, должно быть, сейчас открывался прекрасный вид на закат и море, переливающееся в лучах розового солнца. И в любой обычный день я бы попросила Марту, домоправительницу, принести мне ужин, расположилась бы на балконе с легким салатом и кофе в красивой кружке. Но сегодня больше всего манило спокойствие, горячий душ и полная темнота, в которой можно спрятать все эмоции в ожидании, пока мою квартиру в другом районе города подготовят к переезду. Всего несколько дней. Несколько невыносимых дней с постоянными напоминаниями от отца о моих обязанностях, встреча с сестрой и ее вечно осуждающим взглядом, пустотой, которая уже давно пронизывала каждый угол этого дома.
Я на ходу скинула туфли, оставив их валяться на белоснежном ковролине в полном хаосе, стянула брючный костюм и скрылась в ванной комнате. Правда, душ ни капли не помог, только позволил усталости навалиться на плечи, разлившись по телу горячей волной, сбивающей с ног.
Но, когда я вернулась в комнату, возле небольшого дивана, около кровати, сидел Матиас, рядом стояла початая бутылка виски. Двойные двери на балкон были распахнуты, открывая вид на потемневшее небо, покрытое звездами, столик с двумя креслами. Вдалеке виднелись огни ночного города и море. Шум волн слышался и здесь, даря умиротворение. Пожалуй, этого в Канаде не хватало. Я скучала по морю, запаху йода в воздухе, который теплым ветром путал вьющиеся волосы.
– Ну наконец-то, – пробурчал брат, – я уж подумал, что ты решила утопиться и оставить нас без возможности видеть твое чудесное личико.
– Я скорее утоплю всех вас.
– Ты бы не стала марать руки, – отозвался Матиас, похлопав по ковру рядом с собой. Я опустилась на пол, сев в позу лотоса. – Ставлю на то, что ты бы заплатила за грязную работу. Или подложила бы бомбу. Этот дом тебе никогда не нравился.