– Нет, – ответила Айрин, – мы почти приехали. Скоро тракт повернет направо, а мы поедем прямо, проедем через Лялькин лес и попадем в Гросбери… – Айрин неожиданно запнулась и побледнела: – То есть в то, что от него осталось, а осталось немного…
На глазах девушки выступили слезы, и она отвернулась. Веселое выражение сошло с лица Ральдины, она придвинулась ближе к подруге и крепко ее обняла.
– Айрин, ну хотя бы ты не плачь, – попросила она жалобно. – А то я тоже заплачу, а ты же знаешь, когда я плачу, у меня опухают глаза, я становлюсь страшная и почти ничего не вижу.
Айрин посмотрела на виноватое лицо подруги и сквозь слезы заставила себя улыбнуться. Ральдина права, жизнь продолжается.
Сбежав от пытавшейся его развеселить младшей сестры, Хорнблай осадил своего гнедого рядом с саврасым жеребцом отца. Старый граф Лондейл посмотрел на сына и понимающе улыбнулся:
– Что, не выдержал?
– Выдержишь тут, – буркнул Хорнблай, досадливо скривившись. – Ральдину словно подменили, болтает без умолку. Заранее сочувствую ее будущему мужу.
Граф рассмеялся:
– А я ему, наоборот, завидую. С нашей Ральдиной ему никогда не будет скучно.
– Ага, – поддакнул Хорнблай, – и покоя ему с ней тоже не будет.
– Что такое покой, сын? – философски заметил граф. – Всего лишь иллюзия. Сегодня он есть, а завтра уже война.
– А вы думаете, отец, что новая война не за горами? – оживился Хорнблай.
– Все может быть, – посерьезнел старый граф. – Обстановка сейчас сложная, и мы можем быть спокойны только за свои восточные границы. Союз с орками восстановлен, и древняя дружба приносит новые плоды. Но со всех других сторон нас окружают если и не враги, то и не друзья. С запада играет мускулами Эдвитания. А в этом королевстве рождаются не только прекрасные женщины вроде твоей матери, но и храбрые, горячие рыцари, полные желания отомстить нам за поражения своих отцов. А с юга многочисленные королевства эльфов и гномов, которые хоть и соблюдали нейтралитет в последней войне, тем не менее держат нас под прицелом. И все еще не оставили надежды отхватить свой кусок от старого Глинглока и перекрыть нам дорогу в южные моря. Ну и, конечно, север, где исходят ненавистью герцог Эландриэль и король Торбин. Мы им не проиграли, но и не победили. Перворожденные сохранили ядро своих армий и сохранили в неприкосновенности свои земли. Со временем боль от нанесенного нами удара пройдет, а обида останется. И тогда они попробуют вернуться.
– Мы должны быть готовы к этому, – нахмурился Хорнблай, – чтобы остановить врагов еще на границах. Ведь повторного опустошения наших земель нам уже не выдержать.
Старый граф оглянулся на сына и улыбнулся:
– Ты возмужал. Раньше ты бы воскликнул что-нибудь глупое, что-то вроде «Пусть только сунутся, мы им зададим хорошую трепку!». Сейчас же мне нравится твоя рассудительность.
Хорнблай покраснел, похвала отца была ему приятна, и в то же время она его смутила, и он поспешил сменить тему:
– Отец, что мы будем делать в Гросбери?
Граф помрачнел.
– Проверим, как обстоят дела. И постараемся найти останки барона и его сыновей, дабы с почестью их похоронить.
– А дальше?
– А дальше решать уже будет Айрин. Она единственная выжившая из рода Гросбери. Это ее земли, ей и решать.
Извилистая дорога, отделившись от северного тракта, прорезала лес и вывела к небольшому, но очень живописному озеру. На высоком скалистом холме у самого берега возвышался потемневший от времени замок Гросбери. Чуть ниже должна была располагаться большая многолюдная деревня. Но ее не было. И лишь черное пепелище напоминало об ее существовании.
Карета остановилась, спешившиеся уланы поспешили проверить замок и пепелища. Айрин, до боли закусив губу, смотрела на обгоревшую землю и не решалась выйти. Ральдина крепко сжимала ее руку, молчаливо сопереживая ее горю. Граф Лондейл, окинув внимательным взглядом разоренное имение, нахмурил седые брови и, громогласно прочистив горло, спешился. Хорнблай спешился вслед за ним, сделав это несколько неловко и сердитым окриком отогнав улана, поспешившего было ему на помощь. Подойдя к карете, Хорнблай открыл дверцу и, посмотрев в потемневшие глаза Айрин, выдавил из себя подобие улыбки.
– Баронесса, прошу вас.
Лицо Айрин еще больше побледнело, но она нашла в себе силы и вышла из кареты.