— «Дядя Сейвен, не оставляй меня!»
Девочка подбежала к Сейвену, упала на колени, вцепилась в его робу и стала тянуть вверх. Он приподнялся сам и ощупал саднившие ребра. Затем внимательно осмотрел Айро, но ни ран, ни царапин, ни каких-либо других следов, указывающих на только что вывороченную ею дверь, не нашел.
— «Пойдем, дядя Сейвен», — она схватила его за руку и потащила к выходу. — «Сестричка плачет».
— Ты знаешь, куда идти?
— «Я слышу ее, она над нами. Пойдем же скорее, ну?»
За дверью была смотровая, с внушительным пультом управления и окном, выходившим на опустевшую теперь камеру. На дисплеях воспроизводились записи безумных метаний Сейвена, змеились какие-то графики, маршировали символы и цифры. Один дисплей сигнализировал красным. «А ведь они были близки. Еще немного, и все мог рассказать. Если бы не вмешалась Айро». Знакомые охранники лежали на полу без чувств. Сейвен наклонился к первому и взял его огнестрел. Оружие второго охранника валялось чуть поодаль. Видимо он хотел пустить его в дело, но не успел. Над выходом из смотровой висел хронометр — стрелка указывала на глубокую ночь.
Коридор, испещренный однотипными дверными проемами, уходил по дуге влево и вправо. С металлического потолка брезжил редкий свет, скупо отражаясь в металлическом же полу. В коридоре стояла тишина и лишь изредка где-то потрескивало электричество.
— Наверху, говоришь? — шепнул Сейвен, и Айро торопливо закивала в ответ. — Надо найти как подняться.
Аккуратно ступая по холодному гофрированному полу, Сейвен обнаружил, что он бос, а одежда его — меловой балахон, точь-в-точь как на спутнице. «Из сна». На мгновение он замер, потрясенный вспыхнувшим сомнением. «А не сон ли это? Может, все бред и я на месте топчусь? В той камере с белыми стенами…»
— «Дядя, нет, это все заправда», — девочка, семенившая рядом, обогнала его. — «Вы не спите — я вам помогаю. Вот».
— Откуда ты? — произнес Сейвен одними губами, чтобы и шуму не поднимать и думать адресно. — Мы ведь во сне были. Под кроватью прятались вместе, помнишь?
— «Я помню, я знаю! Знаю, что я с вами, а без вас меня нет».
— Понятно. А сестра?
— «Ей очень больно. Скорее, дядя, пойдемте!»
— Да уж. Ясно, что ничего не ясно.
В одной руке Сейвен сжимал огнестрел, а второй держал за руку Айро, готовясь, в случае чего, укрыть ее за спиной. Но коридор пустовал. Двери сменяли одна другую быстро, монотонно и казалось, будто это не они крадутся, а коридор вращается вокруг них. Увлекшись, Сейвен едва не проскочил лестницу. Широкая и все так же металлическая, она разводила решетчатые ступени вверх и вниз. Беглецы переглянулись и осторожно начали подъем.
Они поднялись на восемь этажей, но так никого и не встретили. «Отдыхают все. Или мучают, как мучили меня».
— Айро.
— «Да, дядя Сейвен?»
— Дядя… Почему ты так меня называешь?
— «Это…» — девочка замялась. — «Дядя Крайтер вас так называл».
— Дядя Крайтер. Удавиться можно. — Сейвен высунулся из лестничного проема и оглядел очередной этаж. «Никого». — Айро, почему я больше не хочу спать? Это ты?
— «Вы не спите, потому что я здесь».
— И если тебя не станет, то я усну?
— «Наверно. Но… Но если не станет вас, то и меня тоже. И тогда мы не сможем спасти сестричку!»
— Это Крайтер тебя надоумил?
— «Я сама так захотела. Дядя Крайтер сказал, что никто не сможет спасти ее, кроме меня».
— Он так сказал?
— «А еще он сказал, что мне поможет его лучший друг. Вы, дядя».
— Лучший друг? — Сейвен усмехнулся. — Не думаю, что он сказал тебе правду.
— «Но это так. Дядя, она здесь, здесь!»
Они вышли на этаж, и девочка потянула его вправо. Около четвертой двери Айро остановилась.
— Это точно? — спросил Сейвен и, не дожидаясь ответа, взялся за ручку. — Заперто. Ты сможешь ее взломать?
Девочка торопливо замотала головой.
— Но ты ведь освободила меня. Помнишь?
— «Да. Это вышло само собой. Нас хотели разлучить, и я… Мы должны быть вместе. Я — это вы, дядя. Без вас меня не будет. А я хочу быть».
Сейвен прильнул ухом к холодной створке и прислушался. Угадывалось монотонное жужжание, и только. Стрелять по замку и поднимать шум хотелось в самую последнюю очередь. Нарник подумав, он постучался. Ответило ему гулкое эхо, разнесшееся, казалось, по всей башне. Он постучался еще раз, но с тем же результатом.