— Кэт, что ты здесь делаешь? — хотелось рыкнуть и напугать эту воровку. Но спросонья в горле запершило и я едва расслышала, что говорю.
Испуганно схватив помаду, сестра, прижав свой улов к груди, обернулась.
— Фух, Хелен, это ты, — произнесла с облегчением.
— Это моя комната. Кого ты ещё рассчитывала здесь застать? — ворча, приподнялась, давая одеялу сползти. — Катарина, ты понимаешь, что разбудила меня. У меня выходной.
— Я просила не звать меня так! — зло ощерилась сестра.
Закатив глаза, сползла с постели. Тут же послышалось недовольное шипение. Ох уж этот Морт, вечно он всем недоволен. Особенно когда его так бесцеремонно спихивали с моих ног. Хотя у других он бы и спать не стал. Всё же мой фамильяр, а не чей-то ещё.
— Зачем тебе моя помада? — сделав ударение на середине вопроса, уставилась на сестру.
Вот у кого-кого всех этих вещичек хватало. Помады, лаки, расчёски для ресниц. Модница она у нас. Хотя радовало одно, не штукатурила лицо, а вполне профессионально наносила макияж так, что смотреть приятно. Девушки завидовали, а парни оборачивались во след. Она и мне пару раз с этим помогала. М-да, вспоминать не хотелось. Толку-то от этих свиданий. Всё, что парням нужно — это залезть тебе под юбку.
— Свидание, — прошептала сестра.
Вот тут мои брови в удивлении приподнялись. Не для Кэт это норма. Ещё со старшей школы моя близняшка начала встречаться с мальчиками. И то, что они не кино смотрели, догадывались все. Иначе сестра не вошла бы в полную силу и не обрела бы вторую ипостась. А вот я… да для современной девушки странно, но я не стремилась оказаться в постели с первым встречным и большее, чем поцелуи, не позволяла. И вообще, хочу чтобы всё было с тем, кто западёт в душу. С тем, кто понравится Морту.
— У тебя в комнате целый склад из помад, лаков, тушей и всего остального. Зачем тебе моё?
Нацепив халат, не сразу нашла стоявшие возле кровати тапочки. А Кэт молчала. Что она там такое придумывает?
— Кто он? — особо не надеясь на то, что ответ хоть что-то прояснит, зевнув, задала вопрос.
Сестра странно сникла. Это на неё не походило. Обычно Кэт своих ухажёров не скрывала. А те прекрасно знали, что не продержаться рядом с ней долго.
— Он тебя чем-то обидел? — сердце зашлось от волнения. Что моя близняшка скрывает? Почему закусила губу и смотрит в пол? — Кэт, ты можешь всё мне рассказать. Он запугивает тебя?
— Нет, не обидел, — всё ещё сжимая помаду, ответила она. А у меня отлегло от сердца, ровно до того, как она произнесла: Мейсон, его зовут Мейсон.
Зажмурившись, схватилась за стул.
— Какой Мейсон? Брайт, Лайтен…
Я готова была перечислять фамилии и дальше, но меня тихо оборвали, назвав ту, которую услышать хотелось меньше всего:
— Тайтен. Мейсон Тайтен.
Сложив руки под грудью, сестра старательно отводила взгляд. А мне с трудом удалось сдержать крик. Отодвинув стул, за спинку которого держалась, рухнула на него.
— Ты хоть понимаешь, чем это нам грозит?
Впору было схватиться за голову. Что я и сделала, благо после сна причёска напоминала воронье гнездо и испортить её не представлялось возможным.
— Оборотни ненавидят ведьм. Особенно таких, как мы — способных к обороту. Перевёртышей. А ты с ним…
Замолчав, резко поднялась. Холодными пальцами коснулась лба. Обойдя стул, вновь села. Выдохнув, обдумывала, как быть.
Катарина не ребёнок. Прекрасно понимала, во что влипла, когда связалась с волком. И если бы он был одиночкой, но… Из стаи Николаса Луны, да ещё и один из бет. Сжав кулаки, сидела так несколько минут.
— Он любит меня, — произнесла так тихо, что не виси в этот момент в комнате зловещая тишина, я бы не услышала.
— Любит? Кэт, а ты не думала, что он использует тебя? Хочет заманить в ловушку? Не думала о том, что будет, если о вас узнает Николас?
Вот, я произнесла его имя вслух. Хотя когда-то пообещала себе, что этот тип и всё, что с ним связано останется в далёком прошлом. В том, когда мы были подростками и между нами не стояла видовая вражда.
— Перестань, он не причинит мне вреда. Да и Николас… — услышав, сжала кулаки. — Ты же знаешь, он не враг нам.
Едва слышный стон сорвался с губ. Да уж кто-кто, а Николас точно не навредит нам. И его соплеменники тем более. Чуть не рассмеялась.