Анес против воли улыбнулась, смотря на этого очаровательного ребенка. Курносый носик, чистая румяная кожа, пухлые щечки и темные волосы, что прилежно расчесаны и уложены ласковой рукой матери. И она живо представила, как Орест так же стоит и держит своего сына на руках, улыбается ему, обнимает, ерошит волосы. И насколько живая казалась эта картинка, что Анес захотелось до боли в сердце увидеть ее воочию. Увидит, нужно время, и будет ей эта картинка.
На этом было все прощание, вся процессия вместе с телегой, наполненной дарами будущих женихов, отправилась вперед по проторенной торговой дороге.
— А далеко до стаи? — негромко спросила Анес. После получаса езды спина и копчик ее уже нещадно болели от непривычки, но она не смела жаловаться. — Снежных Сторожил. Еще столько же. Дорога прямая, так что доедем быстро. — Странное название, — усмехнулась она. — Каждый клан имел свое название. Кто-то по цвету меха всего клана, кто-то по месту, где обитал, кто-то по роду занятий. Вот Сив из рода, что был около горной гряды, прямо у границ с землями жриц. В их лесах всякая тварь водится, потому они и вправду были старожилами тех мест. Их клан растянулся почти по всей границе, где были горы. Кроме них там никто не хотел жить. — Почему? — Горы, — и он чуть улыбнулся. — Они жестоки с теми, кто не знает их правил и не умеет приспосабливаться. Погода там всегда разная, земля неплодородна, а живности мало. — Но почему им нравилось? — Кто знает, привыкли, полюбили. Клан Сива строил дома из камня и легко взбирался на горы. В их местности они были короли, и ни одна война не смогла их застать врасплох, а враги не смели соваться в горные районы. Анес поежилась при упоминании войны. — Были войны кроме той, что с ведьмами? Орест хохотнул. — Конечно. Постоянно. Междоусобные между кланами, внутри кланов или грабительские, когда клан побольше решил захватить часть другого, что был меньше. Анес сжала губы, смотря на деревья, что мирно качались под ветром. — Почему, вы же один народ, за что воевать? Орест вздохнул и крепче обнял ее. — Хотел бы я ответить тебе на этот вопрос, моя пара. Да только природу таких поступков и я не понимаю. Хотя нет, понимаю. Власть, жадность, тщеславие. Выбирай что хочешь. Анес опустила взгляд на руки мужа, что ее обнимали. — У Сива большая стая? Как наша? — Да, примерно столько же волков и почти все из его клана. Наш же соткан из выходцев многих кланов. Опять же, их стая частично живет в пещерах, потому не все волки захотели в его клан. Многих раздражают каменные своды. — В пещере? — Да, они облюбовали пещеру на горной гряде и выдолбили там себе жилища. — Ох. Хотела бы я это увидеть. — Увидишь, — улыбнулся Орест. — На обратном пути мы у них остановимся на ночь. Уверен, тебе будет интересно посмотреть на их стаю и познакомиться с Сивом и Айатой, его Луной.
— У него есть пара? — улыбнулась Анес, щурясь от лучей солнца. — О да, — засмеялся Орест, покачав головой. Анес не поняла его смеха и подняла взгляд на мужа. — Она… одна из Спасительниц? — Ни разу, — покачал головой Орест. — Она из Красных земель. И слава богам, что Сив умаслил ее быть верной одному ему. Анес нахмурилась еще сильнее, услышав это. Волк еще больше ухмыльнулся. — В ее народе у женщин может быть до десяти мужей. — Что? — ахнула она. — Как… это же изврат! Это не мужья тогда, а любовники. — Ну почему же, мужья, — пожал плечом Орест. — Как объяснил мне Сив, Красные земли — очень непростое место для жизни. Все народы в основном кочевые или же живут около немногочисленных рек и источников воды. Нужно много мужчин, чтобы защитить одну женщину, которых и так очень мало. У Айаты, если помню, пять отцов. — А кто из них настоящий? Орест пожал плечом и откинул свои рыжие кудри рукой назад, чтобы те не мешали глазам. — Кто знает, но отец не тот, кто зачал, а тот, кто воспитал. Ведь так? Анес опустила глаза. Да, ее отец едва ли мог так себя называть. Он скорее испытывал Анес, а не воспитывал. — Странно это. Мне не понять. — И слава богине, — засмеялся Орест. — Ты бы видела, как ужом вертится Сив, лишь бы у Айаты таких мыслей не появилось. Девочка-то богата, захочет, махнет рукой и уйдет, поплывет к себе и соберет себе ватагу мужей. — Как так она же пара его, — покачала головой Анес. — Ей настолько не важно, что будет с Сивом? — Сив будет страдать без пары, а вот она нет, у нее всегда будет выбор, — уже как-то серьезно произнес Орест. — Так как она человек, она не ощущает того голода влечения и дикой привязанности как волк в паре с ней. Анес сжала губы, понимая, о чем он. Она тоже так не привязана к нему, как Орест описывает. Но он же ее муж, дороги назад нет, только вперед. Да и та же Айата имеет отцов, деньги, отчий дом. А что у Анес? — А Сив пойдет за ней? — Пойдет. Куда он денется. Оставит стаю, но рискует сойти с ума. — Сойти с ума? Как это? — Волки после смерти пар оборачиваются во вторую ипостась и уходят в лес, оставаясь такими на всю жизнь. Если ее можно так назвать. Потому что горе от потери пары рвет тебя изнутри, зверь не понимает, что пара умерла, и рвется ее искать. А ты его отпускаешь, и он будет рыскать, пока не упадет в изнеможении. Анес неверяще смотрела на него, но Орест упрямо смотрел вперед, и она смогла видеть лишь его покрытый щетиной мощный подбородок.