- Да я уже! - закричала она.
И Пакара, словно мышка, тихо слушала, мотала на ус, подмечала. Гаспер молчал.
- Понятно. Ройбуш знает? Хотя, о чем это я, конечно знает. - фыркнул лекарь.
- Мне нужно его выносить, понимаете, хоть как, но нужно!
- Сондра, ты не выносишь, ты не можешь. Единственное, чем я могу помочь - это вытащить зародыша. Пока он не вырос и не подверг тебя опасности.
- Нет! Не смейте! Ройбуш не простит вам и не даст! Найдите способ, примените магию, дайте какое-нибудь лекарство. ЧТО УГОДНО! - кричала она, а последние слова буквально как зверь прорычала.
Гаспер шумно выдохнул и застонал.
- Ты самая проблемная, Сондра. Я не знаю, что делать. У меня нет решения для тебя, нет магии и лекарств. Да и зачем, ты же все равно не пьешь даже эту настойку, что я тебе дал.
- Я пила! Неправда!
- Если бы пила - не понесла бы. На это и был расчет. Настойка препятствует семени прорасти в твоем животе и помогает в лечении твоему телу. А значит, где-то около двух Полных лун, ты ее не пила. Я прав?
Молчание, только тихое сопение Сондры слышалось и гул людей за стенами шатра.
- Иди, Сондра, я сам найду Ройбуша и все ему объясню. Ему, наверное, тоже не легко.
- Да уж, бедняга, - прорычала она надменно, и послышался шорох ткани, Сондра выбежала из шатра лекаря, а Пакара смогла выдохнуть.
Сондра беременна? Не она ли кричала, что не хочет детей, что не может их иметь. А тут так истошно добивалась, чтобы Гаспер ей помог. И она явно хотела этого ребенка. Значит... она врала, врала ей в лицо. Зачем? Может и по поводу другого тоже врала? Но ведь Бран и вправду был в красной палатке и там был с девушкой... Надо у нее спросить, узнать. Ее бремя тяжело. Может, она так скрывать своё горе от невозможности иметь детей, рассказывая, что и не хочет. В миг Пакаре стало ее жалко.
Ноги достаточно окрепли, и голова пришла в относительную норму. Но Пакара боялась и шевельнуться, выглянуть в главную палатку. Благо, ей и не пришлось, Гаспер зашел к ней быстрее.
- Что, все услышала?
Она сглотнула и пожала плечами. - Если бы Вы были потише, я может и не проснулась.
Волк хмыкнул и осмотрел ее с ног до макушки.
- А ты не проста, Пакара. Ой не проста, но оно и к лучшему.
- Даже не знаю, как это воспринимать. - прищурилась она.
- Как хочешь, так и воспринимай. Пока займемся твоей ногой и головой.
Гаспер уложил ее на кровать и стал снимать эластичную повязку и проверять связки Пакары.
- Что с Сондрой? Почему она не может иметь детей?
Лекарь глубоко вздохнул и покачал головой, он все так же продолжал заниматься лодыжкой Пакары.
- Я бы рассказал, но не могу. Она моя лечная* (пациентка), я не могу говорить про ее недуг, только ее мужу и семье.
Пакара сжала губы. Он прав, это ее тайна. Она не имела права выпытывать это у Гаспера, легче самой спросить.
- Она была... в отчаянии. Ее пара на нее, видимо, давит.
- Ройбуш не простой человек, но пару он уважает и любит, несмотря на такие скелеты в шкафу.
- Что такое скелеты в шкафу? - не поняла та.
- Слава всем богам и драконам, ты не знаешь, - усмехнулся лекарь и перешел на ее голову. Он осторожно прикоснулся холодными пальцами к ее виску и стал массировать, стало легче. Лекарь улыбнулся, смотря, как отпускает Пакару, и просто ради ее комфорта массировал виски дольше, чем надо.
«Надо же... Какая мне интересная подопытная попалась... С ней эксперимент пойдет куда быстрее, и пара ее как раз ушла. Все сложилось как нельзя лучше».
АНЕС
Анес и Лаура не долго сидели. Вскоре за ней пришел сын и воин волк что учил мальчика стрелять из лука. Дело было после обеда, солнце перестало так припекать, и подул свежий ветерок обещающий вечернюю прохладу. Уставшая и физически и морально Анес аки мотылек пошла на этот манящий аромат скорой осени. Она шагала по грязному лагерю, смотрела на блеклые палатки, слушала гул разговоров и криков и....ощущала счастье.
Счастье от умиротворение, все вокруг было таким спокойным. Люди шли по своим делам , улыбались, чуть склоняли голову, когда видели Анес . Ей это несказанно нравилось. Уважение, от мужа, от окружающих. Теперь она не выглядела как оборванка, какой была в деревне, не была жалкой, люди не обходили ее. Анес признали, и это главное. С ней не обращались как с вещью, осознание своей важности грело душу и воодушевляло.
Улыбка сама расцвела на лице и глаза чуть ли не слезились. Она оправдает доверие, оказанное ей стаей. Как их луна, как часть этой большой пусть и странной семьи. Оправдает как жена, пуст Орест ничего и не требовал сверхъестественного, даже больше давал. Верил в нее, помогал чувствовать себя особенной, дарил свою любовь. Да , именно любовь . А большего ей пока и не надо.