– Приветствую тебя, Черная Душа. Ты неплохо выглядишь после тюрьмы.
– Я пришел сюда, чтобы получить то, что ты должен мне.
Монтгомери засмеялся:
– Не хочешь даже немного поговорить? Хорошо. Тогда приступим к делу. – Улыбка исчезла с его лица. – Ты заявил, что у тебя моя дочь Филомена. Надеюсь, она в добром здравии.
– Ей никто не причинил вреда.
– Что ты хочешь за ее возвращение?
– То, что ты должен мне. Плюс документы договора, касающиеся ее служанки. А также подписанное тобой заявление, что я действовал на море на основании каперского свидетельства, которое было у тебя на руках.
Ты можешь заявить, что произошло недоразумение, если это утешит твое самолюбие.
Монтгомери посмотрел как бы сквозь него.
– И это все? – Казалось, он не был удивлен тем, что Люк упомянул об Элизе.
Люк невольно сжал кулаки.
– Я мог бы также потребовать компенсацию за сломанные пальцы на правой руке, но я требую только то, что заработал. Не более того.
Глаза Монтгомери сверкнули.
– Будь ты проклят, мошенник!
Люк криво усмехнулся:
– Мы оба хорошо знаем, кто из нас мошенник, месье. Но я пришел сюда не для того, чтобы констатировать очевидное.
Монтгомери вдруг ухмыльнулся и сел за круглый стол. Положив перед собой чистый лист бумаги, он начал что-то писать. Закончив, дунул на чернила и протянул лист Люку. Тот взял его и прочитал написанное. Этот документ давал Элизе свободу. Люк обратил внимание на ее имя. Элиза Парриш. Кажется, что-то знакомое…
– Проставь дату и подпишись. – Он вернул документ Монтгомери, и тот размашисто подписался. Его уступчивость насторожила Люка. Монтгомери был слишком снисходительным. – Теперь давай деньги – и прощай.
– Я бы хотел сначала увидеть свою дочь, – заявил Монтгомери.
Но Люк выхватил из его руки бумагу и, поспешно свернув, сунул во внутренний карман куртки, поближе к сердцу.
– Ты заплатишь мне, и я уйду отсюда невредимым. А твоя дочь будет доставлена домой, в Сейлем.
Монтгомери громко рассмеялся:
– Ты считаешь меня идиотом? Я должен отдать тебе деньги и верить, что ты доставишь Филомену домой?
– У меня нет причины причинять вред твоей дочери, – возразил Люк.
– Ты лжец. У тебя нет моей дочери. Твоя шлюха убила Филомену, чтобы получить свободу и ублажать тебя?
Люк был в замешательстве. Откуда Монтгомери знает так много? Он отступил на шаг и приготовился к схватке. Но тут дверь у него за спиной открылась, и в комнату вошел Бенджи Симс с пистолетом в руке.
Первый помощник ухмыльнулся и проговорил:
– Тебе следовало отдать мне «Галантный», Жан Люк. Тогда бы ты избежал этих неприятностей.
Элиза покинула палубу, чтобы переодеться – надеть кожаные штаны и одну из рубашек Люка. За пояс она заткнула небольшой пистолет и сняла со стены саблю, которой когда-то пыталась угрожать своему похитителю. Когда она поднялась на палубу, Шеймус взглянул на нее с удивлением и проворчал:
– Нет, так не пойдет.
– Но, мистер Стернс…
– Люк свернет мне шею, если с тобой что-нибудь случится.
Элиза с вызовом в голосе проговорила:
– А как вы намереваетесь опередить Монтгомери и предупредить Люка о его вероломстве?
Шеймус хотел что-то сказать, но Элиза его перебила.
– Я обязана помочь Жану Люку, – заявила она. – Когда-то он спас меня, и теперь я не оставлю его. А без меня вы никогда не найдете эту бухту. Так я иду с вами или нет? Решайте. У нас мало времени.
Шеймус внимательно посмотрел на нее и пробормотал:
– В вас есть что-то от пирата, миледи, хоть вы и женщина. Показывайте вашу бухту и ведите нас к Люку.
Она кивнула и повернулась к борту.
– Вон там… Видите этот коралловый риф. Ведите туда корабль.
– Но там нет ничего, кроме рифов. Нас разнесет на куски! – воскликнул Реми.
Однако Шеймус уже внимательно изучал течение. Минуту спустя он крикнул:
– Джорди, лево руля!
– Но, сэр…
– Выполняй, парень! И побыстрее.
Вскоре корабль впритирку миновал коралловый риф, а затем все увидели скрытую бухту. Шеймус вздохнул с облегчением; теперь он уже почти не сомневался в успехе. И он нисколько не сомневался в том, что стоявшая рядом с ним женщина готова свернуть горы ради Жана Люка.
Окинув взглядом бухту, Шеймус улыбнулся; было очевидно, что здесь наблюдатели с «Восторга» их не обнаружат.
– Кажется, ты удивлен, Жан Люк, – продолжал Бенджи. – Не следует удивляться. Ничего подобного не случилось бы, если бы ты по достоинству оценил все, что я сделал для тебя за последние годы. – Бенджи обошел своего капитана, держась на почтительном расстоянии, хотя в руке его был пистолет.
Люк пожал плечами и с невозмутимым видом проговорил:
– Я не понимаю тебя.
Бенджи снова усмехнулся:
– Конечно, тебе трудно меня понять. Ведь ты все дни просиживал в каюте со своими книгами и морскими картами. Никто из нас не слышал от тебя доброго слова. Ты никогда не думал о том, что из-за твоего благородства мы лишались хорошего заработка?