Под одеялом стало жарко. Минуты тянулись, а монстр так и не приходил. Правы те, кто говорят, что ожидание наказания намного страшнее самого наказания. Но потом и этот страх сошел на нет. Утром я встала поздно, выспалась, и потому сон не шел сейчас. А вот голод вновь зашевелился и сдавил неприятным спазмом мой желудок.
Я снова хочу есть. Зверски голодна… Что же за атомные витамины передал мне Дима?! Господи, я сейчас просто умру, если не поем хоть что-то. Встаю с кровати. Потуже затягиваю поясок халата. Тихо спускаюсь на кухню. Иду по второй, «черной» лестнице, что располагается в глубине дома, втайне надеясь не встретиться лицом к лицу с тираном, чтобы он затащил меня голодную в спальню и не сделал все те грязные вещи, что обычно творит.
Мне везет. Благополучно добираюсь до кухни. Закрываю дверь. Ныряю в холодильник. Яйца! Вдруг понимаю, что если не съем сейчас омлет из двух яиц, с помидорами, капелькой молока и зеленью, то просто умру от остановки сердца!
Пока разум еще не веря удивляется таким странным желаниям — яиц сред списка любимых продуктов не было никогда, то руки быстрей накалывают скорлупки и венчиком взбивают белки, желтки и молоко с солью. Освобождаю томаты от кожуры. Нарезаю их тонкими кольцами. Прижариваю на малом количестве масла. Отправляю нежную молочно-яичную пенку следом, мелко рублю укроп-петрушку. От запаха можно запросто подавиться слюной. Всё готово. Осталось только переложить пышный омлет в тарелку и вооружиться вилкой.
— Ле-е-е-ра! — распахивается дверь, едва не слетая с петель.
Так и застываю с лопаткой над сковородкой.
— Что ты тут делаешь? — еле держась на ногах в кухню входит пьяный до нельзя Руслан. Глаза мутные, злые. Таким я его еще не видела.
Пячусь от него, но он дергает меня на себя, обдавая алкогольными парами.
— Я. Спросил. Что. Ты. Тут. Делаешь?! — встряхивает он меня в своей любимой манере.
— Кушать захотела… — а что мне ему отвечать? Не пожалеет же он для меня пары яиц?
— Ты жрала за ужином как не в себя! — прорычал он, — Что ты врешь? Почему ты всегда врешь мне?
А мне так страшно, что не могу пошевелиться. Словно он загипнотизировал меня своим полным бешенства взглядом, и когда я внезапно лишаюсь опоры его рук, то лечу прямо вниз. Сковородка с любовно приготовленным омлетом сметается на пол, едва не задев меня. А вслед за ужином, под отборнейший пьяный мат, начинается самый настоящий погром на кухне.
Руслан
Руслан очнулся от дикой головной боли. Яркий свет резанул по глазам, и он быстрее зажмурился, издав при этом стон раненого зверя.
— Любимый, ты проснулся? — кто-то присел рядом и нежно взял его за руку.
Голос был знакомым. Настолько, что Руслан поморщился и с трудом разлепил веки. Оксана поднесла запотевший стакан холодной воды и упаковку аспирина.
— Выпей, любимый, сразу легче станет.
Мужчина не стал сопротивляться. Принял лекарство, емкость осушил до дна. Огляделся. Дикий погром в гостиной был ликвидирован наполовину. Оставшуюся часть споро убирали Зинаида и несколько рукастых девиц из клининговой службы. Сам он оказался лежащим на диване, заботливо прикрытым пледом. Но то, кто же проявил эту заботу, оставалось пока загадкой.
— Любовь моя, почему ты не позвонил мне? Не сказал, что тебе плохо? Я бы сразу примчалась на зов! Мы бы вместе пережили все! Ведь дороже тебя у меня никого нет! — Оксана крепко вцепилась в его руку и предано заглядывала в глаза.
Руслан чувствовал себя настолько скверно, и телом и душой, что просто желал одного: скинуть ее руку и пойти почистить зубы, хотя бы. А потом вдруг вспомнил про свою…
— Вот блядь! — оттолкнул он все же девушку.
— Что, Руслан?
Что, Руслан? Что он сделал вчера с Лерой? Нажрался вусмерть и пошел все крушить. Вспомнил ее перепуганные глаза. Вспомнил, как разозлился и едва ли не кинул в нее раскаленной кастрюлей или сковородкой. Вот урод! А что дальше? Неужели снова сделал ей больно?
— Где Лера?! — прохрипел он.
— Она наверху. — обреченно пробормотала Оксана.