Его пальцы на моем плече застывают, точно замороженные, а затем он отнимает руку. Поднимается с кровати. Его медленные шаги удаляются, а затем хлопает дверь. Вот и прекрасно. Пускай катится на все четыре стороны!
Позже, в течение нескольких дней ко мне приходил целый консилиум: врачи-кардиологи, гинекологи, эндокринологи и еще бог знает кто. И Руслан вместе с ними. Хором уговаривали меня избавиться от малыша. Что-то говорили там на счет суррогатного материнства, но я и слушать их не хотела. Единственным моим желанием, было выбраться побыстрей оттуда и вернуться к нормальной жизни.
Я понятия не имела, что сталось с нашим с Владом домом, вообще не понимала, не опасно ли мне разгуливать по городу: вдруг кроме Димы у него остались другие подельники на свободе, и мне угрожает новая опасность? Но тогда я так сильно об этом не задумывалась. Просто хотела вернуться домой к родителям, к сестре и забыть о кошмарах, которые нам с маленьким уже довелось пережить.
И так мне стало за сыночка обидно, так нехорошо, что я раскричалась на врачей. Кажется, послала их в пешее путешествие. Сейчас, я понимаю, что была не права, что единственный виновный в этой ситуации — это Руслан, а специалисты вообще не причем — пытались сохранить мне жизнь, но на тот момент я воспринимала все искаженно.
— Лера, успокойся, пожалуйста! — пытался призвать меня к порядку Чернышев, но досталось и ему.
Наконец, он устало выпроводил врачей и остался со мной наедине.
— Аборта не будет!
— Хорошо, Лер! Я понял тебя. Сам не хотел убивать нашего сына.
Смотрю на него с удивлением. Он только что согласился со мной?
— Давай рискнем. Я подберу хорошую клинику, и сразу после родов, мы прооперируем его. Выполним все необходимое лечение. Вдруг получится? Не попробуем — не узнаем.
Вздыхаю и закатываю глаза от безысходности. Хотя разумом понимаю, что у меня, после долгов Влада вообще нет денег даже на хлеб, не то, что на приданное для ребенка в виде тех же подгузников и ползунков, не говоря уже о дорогостоящей операции и лечении, но все равно не могу сдержать раздраженное:
— Ты не оставишь нас в покое даже после родов!
— Конечно, не оставлю, Лер! Я — отец этого ребенка и имею на него столько же прав, сколько и ты! И я хочу полноценную семью для своего сына! Поэтому никуда вы от меня не денетесь!
— Что ты имеешь ввиду? — обрывается все внутри у меня после его пламенной речи.
— Я хочу жениться на тебе! Ты выйдешь за меня замуж? — Руслан лезет в карман. Достает бархатную коробочку и раскрывает ее.
Подобное кольцо я где-то уже видела. Ах, да, тот набор, что он принес после очередной экзекуции. Но кольца в нем тогда не было.
— Надо было сразу дарить. С кольцом. — поясняет Руслан. — Хотя тогда я не был готов к столь серьезному шагу.
Я даже скептически фыркаю от удивления.
— Зачем тебе больная калека?
— Лер, ты не больная калека. После этой операции у тебя есть все шансы вести обычный образ жизни, разве что беречься от некоторых аспектов.
— И как ты себе представляешь нашу семейную жизнь, после того, что ты со мной вытворял?!
— Лер, я давно исправился, просил прощения. Мои обещания никак больше не трогать тебя и не обижать, в силе.
— Я не смогу быть с тобой после всего этого, Руслан! Как ты не поймешь?
— Лер, у тебя сейчас период отрицания всего. Подумай. Не отвечай сразу. — Руслан кладет коробочку с кольцом на прикроватный столик. — Я буду ждать столько, сколько нужно. Но не забывай о нашем сыне, не лишай меня его, а его отца. И еще… не хочу тебя пугать или давить этим, но Дима может быть не единственным прихвостнем Волкова. Сейчас больница под усиленной охраной, но там, в городе, его люди не дремлют. У себя в доме я смогу вас защитить, за его пределами, уже нет.
На следующий день меня пришли проведать… родители! Вот уж кого я не ожидала увидеть. Но Руслан сам, по своей инициативе организовал нашу встречу. Мама и сестра плакали. Папа тихо переговаривался о чем-то с Русланом.
— Я хочу вернуться к вам! — всхлипнула и я, обнимая родных.
— А Руслан? Отпустит?
— Сказал, что больше не будет удерживать силой. Но я не хочу быть с ним после всего! Не хочу быть ни с кем!
— Ты ждешь ребенка. — тихо напомнила мама. — И должна думать не только о своих желаниях.
— Такой отец моему ребенку точно не нужен.