Риз поднял глаза и заметил, что она улыбается. Она быстро отвернулась. Понимала, до чего глупое выражение у нее на лице, и какие сентиментальные мысли у нее в голове, а ничего такого она себе сейчас не может позволить. Просто встретить его, даже после стольких лет, было достаточно рискованно, но видеть, насколько открыт он детским интересам, как, благодаря общению с ним, лицо мальчишки сияет, невыносимо. О, Господи. Прежде у нее и в мыслях не было встретиться с ним, по крайней мере, пока Сидни не станет старше. Дед ее сына — да, даже дядя — ладно, но отец — это не входило в ее планы.
Теплая улыбка Риза растопила ледяной осколок вины, который — она готова поклясться — акушер зашил ей в живот, когда делал кесарево сечение. Наверно, был баскетбольным болельщиком. Болельщиком человека, рядом с которым она сейчас стояла. Потому что подслушивает. А он поймал ее за этим.
— Как лепешки? Такие же вкусные, как когда-то?
— Почти.
— Мне тоже вкусно. Почти. Говорят, назад, даже домой, возврата нет. — Он взял лепешку с подноса, разломил ее на две части и предложил одну половину ей. — Как ты думаешь, это правда?
— Не всегда. Мне кажется, это зависит от того, как долго тебя не было и где ты был. — Или, возможно, где ты был и что искал.
— Просто хотелось почувствовать себя дома. — Он откусил большой кусок лепешки. Она стала есть половину, которую он ей дал. Он проглотил и улыбнулся. — Нигде таких больше нет. А почему ты улыбалась, когда я разговаривал с ребенком?
— Просто забавно, до чего он был поражен, что разговаривает со звездой.
— Правда, это смешно? Я, наверное, уже доигрывал свой последний сезон, когда он был не в состоянии просто выговорить слово «баскетбол». Его дед и мой старик когда-то дружили.
— И в Совете они тоже были заодно, да?
— Когда-то. — Он махнул рукой с лепешкой, показывая, что это было очень давно.
— А у тебя… — Она сейчас готова была открыть свою тайну, понимала, что этого делать нельзя, но не могла остановиться, — дети есть?
Он отрицательно покачал головой.
— Не было времени ни на что такое. Ни жены, ни детей. А у тебя?
— У меня есть сын. Но с его отцом мы больше не живем. — Это прозвучало напыщенно и официально. Она стала скрытной, когда приняла решение стать следователем и бороться с преступностью в игровом бизнесе. Она преуспела в этом, хоть было трудно. Внимательный взгляд Риза волновал. — Он сейчас не со мной, мой сын, он далеко.
— Наверное, это тяжело.
— Я скучаю. Риз смотрел на нее с каким-то новым чувством. Сочувствие. Господи, только не это. Она изобразила счастливую улыбку.
— Сейчас он в летнем лагере. Ему там очень нравится. Он без ума от… — Если ты поймешь, то скажешь что-нибудь… — спорта.
— Сколько ему лет?
— Десять. — Она назвала возраст слишком поспешно, не задумываясь. Она переборщила. Хелен вновь прибегла к «необходимой» лжи. — Почти одиннадцать… На самом деле ему уже исполнилось двенадцать.
— Какие виды спорта ему нравятся?
— Все. Какие хочешь. Плаванье, хоккей, бейсбол, все, связанное с… Игрой. Игрой. — О, Господи, до чего он высокий. Смотрит ей в затылок. — И с лошадьми. Он обожает ездить верхом.
— Как его мать? А как насчет баскетбола?
— Все игровые виды спорта. Он любит… Ей не нравилось, какой ход принял их разговор, в то время как, в глубине души, ей не терпелось уйти куда-нибудь с этим мужчиной, рассказать ему все. Пора прекратить этот дурацкий разговор. Нельзя расслабляться. — Он подвижный мальчик.
— Это хорошо.
Она кивнула головой. Слова да, ты неплохо преуспел вертелись у на языке.
— Тебе приходится делить его с отцом? — Она опустила глаза и ничего не ответила, он тихо извинился. — Конечно, это не мое дело.
— Нет, не так. Я просто… Это сложно объяснить. — Похоже, всегда…
— Эй, Блу! — они были настолько поглощены разговором, что оба от этого окрика вздрогнули. Окликнул Риза полицейский резервации, остановившийся, чтобы взять с подноса сэндвич с колбасой.
Риз оглянулся в поисках Картера. — Я не знаю, где мой брат. Надо поговорить с этим парнем, но… — он коснулся локтя Хелен. — Я хочу, чтобы ты познакомилась с моей сестрой. Она где-то здесь. Не уходи.
Она осталась. Ей надо было выполнять задание. По существу, она воспользовалась его просьбой, как поводом, чтобы остаться неподалеку и слышать разговор. Услыхала она не все, но поняла, что водитель, сбивший его отца, все еще не найден, и что у полиции существует масса вопросов, но нет никаких ответов.