Но я и забыла, какими обжигающе-холодными могут быть эти глаза. В ответ на меня смотрят зеленые арктические льды. Каждая крапинка мерцает, словно грани бриллианта.
Его челюсть напрягается, он отбрасывает гарнитуру в сторону.
Он выглядит таким же доступным, как стена, рубашка, натянутая на мощных плечах, льнет к нему как фанатки. Но я же знаю, что он не стена - на стену мне так залезть никогда не хотелось.
Он идет ко мне. Мое сердце колотится с каждым его тихим и уверенным этот-мир-принадлежит-мне шагом.
Сент останавливается в шаге от меня и засовывает руки в карманы. Внезапно он кажется таким огромным, и так непередаваемо приятно пахнет. Я перевожу взгляд на его галстук, когда небольшой огонек надежды, что у меня был, войдя я только в эту комнату, начинает угасать под тяжестью сомнений.
— Малкольм... — начинаю я.
— «Сент» подойдет, — отвечает он тихо.
От этих слов у меня перехватывает дыхание.
Я жду, что он скажет что-нибудь (скажет, как сильно я облажалась), и схожу с ума, когда он молчит. Вместо этого я слышу голос с порога офиса.
— Мистер Сент, — окликает его Кэтрин, — пришел Стэнфорд Мэррик.
— Спасибо, — от звука тихого, но властного голоса Сента, вниз по спине у меня бегут мурашки.
Смущенная, я смотрю вниз на мраморный пол. Я обула туфли, в которых, как мне казалось, я буду выглядеть красиво. Боже, не думаю, что он их заметил, что ему вообще есть дело.
— Рейчел, это Стэнфорд Мэррик, из отдела кадров.
Стоит мне услышать, как он произносит мое имя, как мои щеки заливаются красным. Я так и не могу взглянуть ему в глаза, вместо этого фокусируюсь на пожатии руки Стэнфорда Мэррика.
Им оказывается мужчина среднего роста, его скромная улыбка, похоже, искренне дружелюбна, она немного успокаивает меня, что тут же меняется из-за присутствия Сента.
— Приятно познакомиться, мисс Ливингстон, — говорит Мэррик.
Я слышу звук отодвигаемого стула, а ноги становятся ватными, когда Сент низким голосом говорит:
— Садись.
Я подчиняюсь, все еще избегая его взгляда.
Пока Кэтрин разливает всем кофе и напитки, я краем глаза наблюдаю за Сентом.
Расстегнув пуговицу на пиджаке, он садится по центру длинного кожаного дивана цвета слоновой кости, стоящего ровно напротив того места, где сижу я.
Сент кажется таким мрачным в этом темном костюме.
Особенно на фоне солнечных лучей, падающих из окна и светлой кожи дивана.
— Мистер Сент, желаете, чтобы я продолжал или предоставить вам честь? — спрашивает Мэррик.
Сент не отводит от меня взгляда.
— Мистер Сент?
Он немного хмурится, будто понимая, что прослушал, о чем его спрашивали, засмотревшись на меня, но отвечает «Да».
Сент откидывается на спинку дивана, раскинув руки в стороны, я чувствую на себе его взгляд, пока Мэррик достает папки и бумаги из файлов. Я не смею даже пошевелиться.
Сегодня энергетика, исходящая от Сента, такая мощная, поглощающая и совершенно нечитабельная.
— Мисс Ливингстон, как долго вы проработали на «Эдж»? — спрашивает меня сотрудник Сента.
Я замешкалась, заметив, что телефон Сента, лежащий сбоку от него на диване, издает тихую вибрацию. Он тянется к нему, отключая одним движением пальца.
Чувствую, как неожиданно подрагивает уголок моего рта.
Я ерзаю на стуле.
— Несколько лет, — отвечаю.
— Единственный ребенок в семье, верно?
— Верно.
— Здесь сказано, что в прошлом году ваша рубрика выиграла премию «CJA». Это так?
— Да. Я... — мне приходится постараться подобрать слова среди всех «Прости меня» и «Я люблю тебя» заполняющих сейчас мою голову, — ...была очень тронута даже попаданием в номинацию.
Медленно сдвигаясь и складывая руки на груди, Сент задумчиво касается пальцем нижней губы, в тишине изучая меня проницательным взглядом.
— Здесь также сказано, что вы приступили к работе в «Эдж» еще до выпуска из Северо-Западного университета, верно? — продолжает Мэррик.
— Да, все так и было, — я закатываю рукава свитера, стараясь сконцентрироваться на его вопросах.
Краем глаза я все так же внимательно слежу за тем, что делает Сент. Как пьет воду, как пахнет, как цепко он держат стакан.
Темные волосы, ресницы полумесяцем, обрамляющие глаза. Губы. Ни следа улыбки. Взгляд почти немигающий.
Я поворачиваюсь, встречаясь с ним взглядом, он будто только этого и ждал.
Сент смотрит, проникая так глубоко, как только он может, зеленые озера глаз становятся моей вселенной. Арктический, недостижимый, непробиваемый зеленый лед.
Удивительно, как что-то столь холодное заставляет меня пылать. Но лед ведь обжигает не меньше огня.