Я перевожу взгляд на Малкольма, но он спокоен, как обычно, хотя я вся напряглась при упоминании Ноэля Сента.
— А почему? — спрашивает Джина.
— Его отец — настоящий мерзавец! — объявляет Тахо.
— Он терпеть не мог даже когда мы просто заходили к нему домой, — сердито ворчит Каллен.
Я слабо улыбаюсь Малкольму, и хотя он отвечает мне улыбкой, Сент быстро переводит Тахо на тему его портфолио, закончив разговор. Вот так просто.
Он дет команду, и все следуют его указаниям.
Я знаю, что отец Сента — осел. Почти все, кто с ним встречался, называют его ослом. Прямолинейный, грубый, самонадеянный. Я читала в интернете бесчисленное количество раз, как он пытается сделать вид, что он намного могущественнее и величественнее сына. Сент ясно дал понять, что не хочет, чтобы я даже находилась на одной улице с этим ублюдком. А тут еще и мысль о том, что Ноэль Сент теперь появится в «Эдж» — месте, которое я так люблю и ради которого пожертвовала многим — приятных эмоций не доставляет.
Через пять минут Отис поднимается в пентхаус. Сент с минуту общается с ним у лифта, потом возвращается к ребятам.
— Ливингстон?
Я перестаю болтать с девочками и поворачиваюсь, заметив, как Сент комкает кусок ткани в руке.
— Я тебе кое-что принес, — говорит он. Затем подбрасывает ткань в воздух, и она мягко приземляется на мои колени.
— Что это? — Я с любопытством расправляю хлопчатобумажную ткань и смотрю на футболку «Кабс» маленького размера с автографами каждого игрока, который был сегодня вечером.
— Быть того не может! Ты не мог! — Я поднимаю на него взгляд, комкаю футболку и швыряю обратно, как будто она горит.
Срань господня!
Твою ж мать!
Он легко ловит майку, потом хмурится и смотрит на нее.
— Еще как мог. — Нахмурившись еще сильнее, даже когда его глаза начинают светиться чистым весельем, он подходит и вкладывает футболку мне в руки. — Это твое.
Когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку, я с ликованием визжу:
— Оформлю в стекло!
***
Так как мои подруги начали лапать мой подарок, я прячу его в шкафу Сента рядом с его идеальной дизайнерской одеждой, заняв почетную вешалку прямо посередине. Вернувшись в гостиную, узнаю, что девочки собираются уходить. Друзья Малкольма все еще полны сил и, кажется, готовы на подвиги, как будто уже не два часа ночи.
Я не знаю, что мне делать.
Эта штука с ночевками — новая территория для меня.
Для... нас.
— Сент? — Я вытягиваю его из компании. — Думаю, мне лучше уйти с Джиной, — говорю я ему.
Он секунду смотрит на девочек, потом с легкой улыбкой смотрит на меня.
— Я думаю, тебе лучше остаться.
— Я... — Боже, я покраснела? — У меня нет свежей одежды. О моей футболке забудь, это уже коллекционная вещь.
— Без проблем. Тогда Клод или Отис подвезут твоих подруг до дома, твоя соседка соберет тебе вещи, и парни привезут их сюда.
Он ждет ответа, и по энергетике, которую он излучает, могу сказать, что он очень хочет быть со мной сегодня вечером.
— Я не против, — говорит Джина, пожимая плечами. — Я с радостью прокачусь на машине Сента, — ухмыляется она.
Грех наблюдает за мной своими зелеными глазами. Он ждет, выглядя при этом очаровательно и... неотразимо. О боже.
Не слишком ли все быстро происходит?
Нет.
Или... да.
Может быть.
— Рейчел. — Малкольм подходит ближе, и я вижу, что он разделяет мои сомнения, что нам нужно двигаться медленно. Его голос низкий, когда его губы касаются моего уха. — Ты хочешь уйти не больше, чем этого хочу я.
— Ты опять просишь меня переночевать у тебя? — Я отстранилась на дюйм, чтобы заглянуть ему в лицо. — Твои друзья все еще здесь…
— Ты хочешь в мою постель сильнее, чем свою. Я хочу того же.
Боже, как же глубоко я увязла. Так глубоко, что мне немного страшно, но с ним я становлюсь настолько безрассудной, что желаю увязнуть еще глубже.
— Хорошо, — говорю я, слегка улыбаясь ему.
— Хорошо? — Его глаза светятся. Он приподнимает мой подбородок и крепко целует в губы.
У него такой теплый, такой совершенный рот, что я улыбаюсь и говорю тихо, только чтобы он услышал:
— Я буду в твоей постели.
— Тебе не долго придется ждать, — он обращается только ко мне, слегка касаясь губами мочки моего уха.
***
Я направляюсь в его комнату. Сначала проверяю свой подарок, затем опускаюсь на «свою» половину кровати и на минуту задумываюсь о сегодняшнем дне.
Когда Сент улыбался, я подумала, что этот дурачок попал в мою вену и впрыснул мне чистое счастье.