— Малкольм, — шепчу я, когда из-за его голоса в моем животе происходит землетрясение. Затем я отрицательно качаю головой. — Я уже купила купальник, мне неудобно покупать что-то еще.
Но он уже изучает трусики на стенде, нахмурив брови, выискивая идеальные.
— Тебе и не надо ничего покупать. Я сам.
Бог ты мой.
Он не теряет времени даром.
— Как тебе? — Между его пальцами болтаются красные кружевные стринги.
Я качаю головой и чувствую, что краснею.
Его глаза начинают светиться, когда он замечает, что я красная как свекла.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.
Обыграй его, Ливингстон!
— Слишком шаблонно, — отмахиваюсь от него щелчком пальцев.
Он вскидывает брови.
— Что ж, в таком случае… — Он обшаривает стойку в поисках другого комплекта нижнего белья. И берет в руки желтые стринги с бантиком сзади, которому, как я предполагаю, место четко между моими ягодицами.
Хватаю их и трогаю. Кружевные, а бант — из мягкого шелка.
— Ты хочешь упаковать меня, как подарок? — я игриво поддразниваю, указывая на бантик.
— Да, если разворачивать тебя буду я, — он дразнится в ответ. Его очаровательная улыбка отчасти дьявольская, отчасти святая.
Температура моего тела внезапно подскакивает выше нормы, поэтому я делаю шаг к бюстгальтерам, чтобы найти пару для трусиков, которые так ему понравились.
Затем брожу по магазину, хватая другие вещи. Я подыгрываю ему, немного взволнованная и более чем безрассудная. Несколько черных кружевных чулок с соответствующей подвязкой и белый шелковый пеньюар. Малкольм приносит еще трое трусиков (темно-синие, белые и фиолетовые) и крошечный корсет. О боже.
— Это обязано быть на тебе. — Его тон порочный.
— Только если ты хочешь, чтобы в твоей постели лежал труп. Сент, в нем невозможно дышать.
Он отбрасывает его и приносит стринги с бусинами.
— Давай эти. Они классные. — Он умоляюще смотрит на меня.
— Это ооочень неудобно. Мне нравятся жемчуга на шее и мягкие вещи между моими... — я встаю на цыпочки и добавляю: — булочками.
Он хватает меня за бедра и притягивает к себе.
— Примерь их для меня.
— Никто не примеряет нижнее белье перед покупкой.
Я обхожу его, но он следует за мной и обнимает меня.
— Тогда давай купим. Примерь что-нибудь для меня. Сорочку. Красивую и прозрачную, чтобы я мог видеть как ты вся краснеешь.
Я быстро осматриваю магазин.
— Я не вижу здесь сорочек с таким описанием...
Он достает из-за спины какую-то тонкую на вид прозрачную штуковину, сверкая глазами.
— Малкольм, — стону я. Затем зарываюсь в вешалках, просто чтобы поддразнить его. Нахожу огромные бабушкины рейтузы, такие до груди, которые непривлекательно укорачивают ноги. — Выглядят удобными.
— Как ад.
— И вот это. — Я достаю самый простой бюстгальтер, какой только могу найти. — Можно я это куплю?
— Да, шалунья. Отлично подойдет для розжига.
Его глаза темнеют. Он хватает большие трусы, бюстгальтер и маленькую ночнушку, а затем тянет меня в раздевалку. Я остро чувствую взгляды продавцов, которые за нами наблюдают.
Когда я вхожу в примерочную, Сент следует за мной и задергивает бархатную занавеску.
— Грех! Что, если тебя здесь увидят?
— Поверь мне, все знают, что я здесь.
Я стою, молча прижимая трусики и ночнушку к груди. Освещение в примерочной отвратительное. Но Сент, как обычно, выглядит великолепно. Он прислонился спиной к стене, широко расставив ноги и засунув руки в карманы. Три верхние пуговицы его поло расстегнуты, и он смотрит на меня со смехом в глазах.
— Ты можешь хотя бы закрыть глаза? — умоляю я.
Он отрицательно качает головой.
Когда я просто стою там, стесняясь, хотя уже не должна так себя с ним чувствовать, он опускается на единственный пуфик и подзывает меня указательным пальцем.
— Иди сюда.
Я подхожу к нему, очарованная блеском его глаз. Задерживаю дыхание, стоит ему провести своими теплыми, сильными руками по моим бедрам и притянуть между к себе между ног. Макушка его головы достигает моего солнечного сплетения.
Сначала он снимает с меня блузку, потом медленно расстегивает джинсы.
Мое горло начинает сжиматься от абсолютной чувственности момента. Я сосредотачиваюсь на пятне позади него, пытаясь успокоиться. Он медленно стягивает мои джинсы вниз, пока они не «растекаются» на полу лужицей. Я машинально выхожу из них, скинув туфли, и Малкольм медленно проводит руками вверх по моим ногам, пока не достигает бедер.
На мне остался топ и светло-голубые трусики. Он смотрит на меня своими зелеными глазами так, что сейчас я бы позволила ему делать со мной все, что он захочет.