А теперь и Виктория расскажет о нас.
— Привет, — шепчу я торопливо, помню, что ты занят. Просто хотела услышать твой голос. — Я останавливаюсь, опираюсь на фонарь, чувствуя, как заливаюсь огненно-красным румянцем, опускаю взгляд вниз, на ноги и трещинки в асфальте. — В котором часу ты улетаешь?
— Сразу, как закончу здесь, не позднее, чем через два часа.
Он ждет целый удар сердца, будто ожидая, что я объясню, зачем звоню.
— Что-то случилось на работе? — спрашивает он.
— Просто хотела тебе позвонить. Входит в привычку, не так ли?
— Я не жалуюсь, — слышно, как он улыбается. — Но у меня тут люди ждут.
— Конечно. Вперед, на завоевание мира. Даже круче, заполучи Луну!
Сейчас не время для этого разговора, Рейчел. Просто попрощайся, попрощайся и попроси о скорой встрече.
— Сообщи, когда вернешься, ладно? Я надеялась, что мы сможем поговорить.
— Конечно.
— Пока, Грешник, — шепчу я.
— Пока.
Мне потребовалась минута, чтобы оглянуться по сторонам и понять, где я нахожусь. И теперь я знаю, где. Я потерялась.
Потерялась и не могу найти дорогу домой.
Я лежу в постели, сна ни в одном глазу, когда телефон на тумбочке вибрирует, на экране высвечивается, что номер не определен. Уже почти полночь, я не хочу отвечать, но все же беру трубку, и в ту же секунду слышу.
Голос Сента с хрипотцой, густой, низкий, прорывается сквозь гул моторов самолета.
— Что... — я прокашливаюсь, окончательно просыпаясь. — Я думала, ты в самолете.
В его хриплом шепоте слышна улыбка.
— Так и есть.
— Ну конечно, — стону я. — На твоем самолете есть телефон. Что еще? Обнаженные стюардессы?
— Уверяю тебя, они в идеально сидящей форме.
— Ах, значит это ты раздет, — я дразню его.
Будучи окруженной темнотой своей спальни, его голос для меня... это все.
Его голос, его тихий смех.
Слыша его, я не могу перестать улыбаться.
— Рада, что забавляю тебя, — говорю я тихонько.
— Да, я тоже рад.
Моя очередь хихикать.
Но в этот раз Сент не подхватывает.
— Мы договорились о неделе? — спрашивает Сент.
— Недели на... — на мгновение я теряюсь, но затем вспоминаю наш разговор на борту «Игрушки», разговор о нем... и обо мне. И я понимаю, о чем он говорит. — Ах, это, — жаркая волна накрывает меня, опускаясь все ниже, ниже, ниже, вниз до самых пальцев. — Да, об этом мы договорились, — признаю я.
— Как насчет прямо сейчас? — он удивляет меня этим вопросом.
Дрожь и вспышки молний проносятся по моим венам. Ощущение накрывает меня с головы до ног. Я пытаюсь подавить его, неправильно ощущать все это. Но не могу остановиться, не могу уменьшить его влияние на меня.
— Куда же подевалось твои легендарные терпение и выдержка?
— Как насчет сейчас, Рейчел? — настаивает он.
Внезапно на меня наваливается чувство вины, моя неуверенность и страхи. Слова даются с трудом, когда я в темноте качаю головой.
— Со мной сплошные проблемы, Сент, — слова застревают в горле.
— Тогда будь моей проблемой.
Из меня вырывается печальный смешок, на мгновение я пугаюсь, что он превратится в рыдания.
— Ох, боже, — я делаю глубокий вдох, часто моргая, пытаясь сфокусировать взгляд сквозь слезы. — Когда мы сможем поговорить об этом лицом к лицу?
— Когда я прилечу в Чикаго. В субботу. Останься у меня.
Я киваю.
— Боже, мне нужно тебя увидеть, — я вытираю уголки глаз. — Мне нужно тебя увидеть, — говорю я, после чего смеюсь, чтобы скрыть, как сильно дрожит мой голос и как отчаянно сильно мне хочется выплакаться и рассказать ему обо всем. — Мне правда нужно увидеть тебя, Малкольм.
— Я пришлю тебе фото.
Он подшучивает надо мной?
Так и есть, и мне это нравится, и всегда нравилось.
— Сент! — хорошо, что мой голос не сломался в эту секунду, потому что все остальное во мне определенно сломлено.
Я слышу, как он смеется, голос низкий, раскатистый.
Хуже всего то, что я же слышу — ему нравится разговаривать со мной. Дразнить меня. Я сильно зажмуриваюсь, так же смакуя все это.
— Пока не вешай трубку, просто скажи что-нибудь длинное и важное. ... Скажи свое имя! Твое возмутительно длинное имя...
— Малкольм, — он выполняет мою просьбу. Затем, медленно продолжает. — Кайл, — затем, — Престон, — затем, — Логан, — затем, — Сент. — И, наконец, более серьезным тоном, — Я скучаю по тебе, Рейчел.
Я вытираю текущие слезы и прочищаю сжавшееся от эмоций горло, в попытке хоть что-то ответить.