Внезапно я замечаю его в дверном проеме, и он выглядит, как мужчина, которому необходимо как можно чаще заниматься любовью. Не потому, что он сексуален, а потому, что сейчас, после того, что у нас было, энергия, которую он излучает, стала спокойнее, более приглушенной.
Мне нравится этот его ленивый взгляд из-под опущенных век, когда он возвращается из ванной обнаженный, с улыбкой смотря на меня, сидящую в постели с растрепанными волосами, рассыпавшимися по плечам, обнаженную, под простынями.
— Рейчел, с тобой было хорошо, — говорит он, и его глаза, боже мой, в его глазах такое желание, которого я никогда-никогда не встречала.
Я заливаюсь румянцем.
— Спорю на что угодно, что ты и на вкус так же хороша, — говорит он.
Вот черт, он ведь не имеет в виду...
Сент смотрит на мои ноги. Я начинаю таять под простынями. Его зрачки темные, в них отражается странная смесь нежности и желания, а его член... ох.
— Я... не знаю, мне еще не делали... ну, ты понимаешь.
Он удивленно поднимает бровь, идя обратно в постель. Ладно, я не хочу, чтобы он выставил меня наружу или что-то вроде того, так что я вылезаю из-под простыней, наклоняюсь, чтобы поднять свои трусики и надеваю их, нервно объясняя: «Не знаю, что в этом такого, но я просто так и не смогла сделать это. Я чувствую себя слишком обнаженной.»
Сент останавливается передо мной, когда я встаю, лишь для того, чтобы провести пальцем по моим трусикам, вверх, вниз, по кругу.
— Это не сильно отличается от того, как я сейчас тебя трогаю. Только ласкать будет мой язык.
— Почему ты хочешь этого? Почему мужчинам это нравится?
Хмыкнув, он отводит меня обратно в постель.
— Ты не будешь задавать такие вопросы, когда я все сделаю.
Он опускает мои трусики вниз по ногам, и я уже настолько сильно нервничаю из-за того, что, как я понимаю, он хочет, что с трудом дышу.
— Пообещай остановиться, если я попрошу.
— Ты не попросишь, — уверяет он, ведя рукой вверх по внутренней стороне моего бедра.
— Обещай.
— Не даю обещаний.
— Почему?
— Потому что я нарушил все обещания, что давал, так что это только заставит меня хотеть нарушить обещание, данное тебе.
— Почему ты нарушаешь обещания?
— Потому что могу. Расставь ноги, — он толкает мои ноги в стороны. Внутри у меня от нетерпения все сжимается в волнении. Сент наклоняется ко мне между ног, нежно положив руки мне на бедра, раздвигает их в стороны. Он облизывает губы, смотря на меня, и не думаю, что он сам осознает, насколько жаждет меня.
— О, нет! — я смеюсь, когда он опускает голову. Сдвинув ноги, я останавливаю его, сжав в кулаках его черные, как сажа, волосы. — Это слишком интимно! Я не могу.
Он проводит рукой по моим изгибам, и его глаза блестят, но в них не улыбка, а вызов.
— Позволь мне попробовать тебя, — говорит он хриплым и сексуальным голосом.
Я затихаю и расслабляюсь, когда он прижимает губы к моему животу, пупку, ниже.
— Малкольм, — сопротивляюсь я вначале, напрягшись, лежа на постели.
Я все еще напряжена, когда он касается меня языком первый раз, и держа руки в его волосах, я готова остановить его.
— Что, если я неприятна на вкус? — выдыхаю я.
Сент проводит кончиком языка по моему клитору, а затем погружает его внутрь, к моему полнейшему ужасу.
— Ммм. Как вкусно.
Он гладит рукой мой пупок, вылизывая меня медленно, смакуя. Я заглядываю между раздвинутых ног и вижу, что его глаза закрыты, а ресницы, словно две половинки луны. Я начинаю расслабляться, проводя пальцами по напрягшимся мускулам его спины, застонав, когда его язык оказывается там, все настойчивее, будто это мой рот.
— Ты очень хорош в этом, — говорю я, задыхаясь. Теперь я с трудом могу произнести внятно слово, не говоря уже о нескольких.
Лаская, Сент проводит пальцами вверх, по внутренней стороне бедра и гладит мой клитор подушечкой пальца, когда шикает на меня, сказав перестать разговаривать. Потолок теряет очертания, и я облизываю губы, тяжело дыша от нарастающего удовольствия.
Вау.
Я замираю в восхищении.
Я продолжаю тяжело дышать, а он продолжает целовать меня там. Вместо того, чтобы быстро подняться, он продвигается вверх, по моему клитору, по пупку, между грудями. К тому времени, как Сент надевает презерватив и искусно входит в меня (его тело создано для этого, чтобы доводить меня до такого состояния, заставляя дрожать), я превращаюсь в желе. Дрожу, как желе, наслаждаясь тем, что он, пока прижимает меня к себе, говорит эти грязные, сексуальные словечки.
Мне надо уйти.
Сент выглядит так привлекательно, лежа в постели, пока я собираю свои вещи, что я не в состоянии обернуться, когда, одевшись, стою в дверях. Что бы сейчас здесь не произошло, не думаю, что мы хотим признавать это. Особенно он. Однажды он сказал мне, что не остается на ночь с девушкой... но, не смотря на это, я провела с ним ночь, это так отличалось от всего, что я не вынесу, если он пожалеет о произошедшем, потому что... я не жалею.