– Кто сказал, что я подслушивал?
От вида того, как он устроился на подушках – руки небрежно сложены на коленях, ноги расставлены, – мой желудок совершил кульбит. Этот парень здорово отличался от того, которого я встретила сегодня утром.
Джей Джей с прищуром посмотрел на Оливера.
– Подожди… – пробормотал он, медленно складывая в уме два и два. – Ты знал о нашем плане еще до того, как ушел?
Оливер не ответил, но ухмылка на его лице сказала все сама за себя.
– А потом пригласил их сюда, – добавил Ксандер, показывая на нас с Дрю.
И Оливер снова промолчал, но завел руки за голову, словно был доволен самим собой.
– Это низко, чувак, – отчитал его Джей Джей, качая головой. – Обманывать невинных людей.
– Признаюсь, брат стал случайной жертвой, – ответил Оливер, махнув рукой на Дрю, и устремил свой взгляд на меня: – Но она не невинна. – Парень говорил с невозмутимым видом, но я все равно видела его гнев, в его глазах бушевал шторм. – Без обид, но ты сама виновата. Прости, но мне не жаль.
Я услышала хруст костяшек и только тогда поняла, что мои пальцы сжались в кулаки. Кровь так быстро неслась по венам, что я слышала шум в ушах, когда сделала шаг в сторону Оливера.
– Стелла, – предупредил меня Дрю и крепко обхватил за плечи, удерживая на месте.
Я знала, что брат пытался предотвратить то, о чем я потом пожалею, и подавила порыв оттолкнуть его.
Оливер оказался тем еще засранцем. Да, я слишком резко раскритиковала его группу, но, хоть это и было невежливо с моей стороны, у меня было право на собственное мнение. Оливер мстил каждому, кто критиковал The Heartbreakers? И думал, что я пущу все на самотек только потому, что он знаменит? Но то, что я все же нашла его привлекательным, завело меня еще больше.
Только я собралась нагрубить Оливеру, как вмешался Джей Джей.
– Ты просто разозлился, потому что девушка оскорбила твою музыку, – произнес он в мою защиту.
На последних двух словах лицо Джей Джея скривилось так, будто он съел что-то давно пропавшее из закромов холодильника. Разве музыка не была их общей? Я тут же забыла о своей злости и навострила уши.
Ксандер засмеялся, но в воздухе повисло напряжение, и я против воли напряглась.
– Видели бы вы его лицо, когда мы вернулись в номер, – сказал он. – Он кипел! Последний раз я видел Оливера таким злым, когда он свалился со сцены в Атланте.
– Я разозлился не из-за этого, – огрызнулся Оливер.
– Тогда из-за чего? – парировал Джей Джей. Оливер уставился на него, сжав челюсти, словно пытался придумать хороший ответ. – Ну?
– Да пошел ты, Джей Джей, – выплюнул Оливер.
Он вскочил с дивана и, рванув из комнаты, скрылся в одном из многочисленных коридоров. До нас донеслось эхо захлопнувшейся двери.
– Разыгрывает из себя примадонну, – усмехнулся Ксандер.
– Хм… – пробормотал Джей Джей, почесывая подбородок. – По шкале от скромности до Мэрайи я бы сказал, что он всего лишь дива.
Ксандер пожал плечами, а Алек вообще не обращал на нас внимания – раскинулся в кресле с наушниками в ушах и качал головой в такт музыке. Казалось, этих трех парней совсем не задело то, что сейчас произошло, и мне стало интересно, всегда ли они так ссорились.
Возможно, ребята привыкли к такому, но я не могла спустить это с рук.
– Я хочу с ним поговорить, – заявила я, указывая в ту сторону, куда ушел Оливер.
Я пыталась говорить спокойно, чтобы не показаться грубой, но вышло очень резко.
– Не стесняйся, – сказал Джей Джей, в приглашающем жесте протянув руки к коридору. Улыбка на его лице была настолько широкой, что это выглядело глупо.
– Думаю, это не очень хорошая идея, – вмешался Дрю, но мой взгляд сразу же его заткнул.
Прийти сюда было его идеей, не моей. Я бы предпочла остаться в нашей сауне и потеть, но теперь Оливеру придется выслушать меня, нравится ему это или нет. Бросив напоследок колкий взгляд на брата, я благодарно кивнула Джей Джею и ушла. Свое смущение я уже давно забыла.
Оливер стоял на балконе.
Обыскав несколько комнат, я вошла в эту и осмотрелась. Занавески были отдернуты, и я сразу заметила парня через стеклянную дверь. По телу пронеслась волна тепла, отчего в груди разгорелся огонь, а щеки вспыхнули, и я потопала через комнату, вновь злясь на Оливера.
– Чего тебе? – спросил он, когда я открыла раздвижную дверь.
Парень стоял ко мне спиной, облокотившись на перила, и смотрел на небо. Я думала, он будет в бешенстве, но его злость испарилась, и голос звучал тихо и устало. Этот диссонанс был настолько странным, что я отступила.