Теперь за дело.
Я обнаружила Филиппа!
Он сидит в первом ряду, между двумя блондинами: Томасом Готтшлаком и Бенте Йохансон. Рядом с Бенте сидит Юлиус Шмитт, потом Ксавьер Найдо и Том Круз.
Ну хорошо, Бюлов, ты получил, что хотел. Твоя номинированная пассия – в одном ряду с тобой, твоим любимым певцом и актером, чей текст из «Миссии», которая «невыполнима», ты знаешь почти наизусть.
Стук крови в висках. Капли пота бегут по спине. Я хочу забрать собаку и уехать домой. Но ноги не слушаются, а взгляд не отрывается от двоих, которые не могут, не должны быть парой.
Упади я сейчас замертво – не стану жалеть.
21:07
Аплодисменты возвращают меня назад из страны грустных мыслей. Фрауке Лудовиг передает Филу Коллинзу букет цветов, два воздушных поцелуя и объявляет следующего:
«Дамы и господа, еще никогда номинирование не привлекало такого внимания. Какая передача будет объявлена передачей года? Ответ даст наш следующий гость. Пожалуйста, приветствуйте единственную и неповторимую Верону Фельдбуш!»
Глупая перепелка с ненатурально хорошей фигурой. Я не знаю фрау Фельдбуш, но, несмотря на это, терпеть ее не могу.
Верона не сразу открывает конверт и немного хихикает: «Дамы и господа! Премию Бэмби получает… «Овуляция твоей жизни», ведущая Бенте Йохансон!»
Ааа! Еще и это! Кажется, сейчас будет взрыв. Мало того, что она получает моего мужчину, так теперь еще и Бэмби. Совершенно незаслуженно! Шведская сука! Пока Бенте триумфально шествует к сцене под крики и аплодисменты, я медленно выхожу вперед.
Верона передает Бенте золотого оленёнка.
«Дорогая Бенте, рада ли ты награде, хотя кое-кто здесь, по-видимому, завидует тебе?»
«Ах, дорогая, по-моему, я честно заслужила своих завистников». Бенте ржет, как игрушечный мешок со смехом.
Я смотрю на ее облегающее платье, на ее длинные, тонкие руки. Длинные стройные ноги. Длинную стройную шею. Редко когда еще я казалась себе такой маленькой и толстой. К сожалению, у меня в глазах слезы, и только тревожная мысль о том, как ужасно буду я выглядеть с размазанной тушью, не позволяет мне разрыдаться.
Через час можно реветь сколько влезет. Сейчас я могу кричать, что хочу. Но сейчас этой истории будет положен достойный конец.
Бенте приступает к благодарственной речи.
«Спасибо, Верона. Спасибо членам жюри, и моему продюсеру, и моим родителям, которые всегда в меня верили. Но самое большое спасибо – моему любимому. Потому что с сегодняшнего дня для меня и для него начинается новый отсчет времени. Эта награда принадлежит и тебе, доктор…»
Громкий вопль заставляет всех зрителей вздрогнуть. Верона Фельдбуш хватается за голову и падает за сцену.
А я в тысячный раз проклинаю себя, что не научилась как следует целиться.
Но как-нибудь, когда-нибудь я найду нужную цель.
ПОНЕДЕЛЬНИК, 5:30
У меня плохой характер и хорошая фигура. Я умею хорошо парковаться, а еще лучше умею говорить «нет». У меня рост метр шестьдесят, но я давно не обращаю на это внимание. Каждый такого роста, насколько он себя ощущает. Можно чувствовать себя выше, если смотреть на других сверху вниз. У меня плохой характер и хорошая фигура… Чуть больше половины шестого… Утро понедельника…
Это был сон…
Всего лишь сон…
5:35
Иногда я просыпаюсь, как вот теперь, и ощущаю необыкновенный прилив сил. Я не могу вспомнить точно, что мне снилось, но остается какое-то очень хорошее чувство. В те несколько минут между ночью и днем, когда все возможно, у меня возникает чувство, что я могла бы быть кем-то другим.
Я открываю глаза. Они постепенно привыкают к полумраку, и чем больше мир вокруг обретает очертания, тем более проясняется сонный туман в моей голове, и я больше не та, кем могла бы быть, а та, кто я есть.
Амелия куколка Штурм. Самая большая дура на свете и звезда церемонии присуждения Бэмби.
Медленно возвращаются воспоминания прошедшего вечера.
Так, хорошо, моя сандалета попала, к сожалению, не в Бенте, а в голову Вероне. Но из-за такой несущественной промашки я вовсе не собираюсь отказываться от мести. Я бросаюсь к Филиппу так быстро, как это только возможно на одной ноге, вырастаю перед ним с самым импозантным, учитывая мой метр шестьдесят, видом и начинаю испепелять его взглядом.
Последние два дня пролетают у меня в голове как короткий фильм: «Занзибар». Несостоявшийся секс с Оливером. Мое кольцо, застрявшее в щели для почты. Юлиус Шмитт. Газета «Воскресный бильд». Боль, которая все это время была моим спутником. Мисс Марпл, которая под присмотром уборщицы ждет, когда я наконец разберусь со всем этим. «Куколка?»