- Что скажешь, Ваня? - не выдержал Островицкий.
Света почти физически чувствовала, как напряжённо он ждёт ответа.
- Скажу, что никому не пожелал бы такого врага, как Светочка, - усмехнулся Филин. - С подобными людьми нужно находиться исключительно в хороших отношениях. Береги Светочку, как зеницу ока. Она спасла тебя от уголовного преследования, которое маячило перед тобой в полный рост.
Островицкий некоторое время молчал, хлопая глазами. Света вдруг испугалась за него: он и раньше не мог похвастать румянцем на лице, а сейчас выглядел почти как неживой.
- Это как-то связано... с тем делом? - тихо спросил он у Ивана Андреевича.
- Нет, - Филин покачал круглой головой. - Уверен, что нет. А я редко ошибаюсь. Точнее, никогда не ошибаюсь.
Иван Андреевич немного помолчал, задумчиво постукивая по столу короткими толстыми пальцами.
- Вот что, вы тут посидите, ребята, а я сгоняю до Инночки. Она недалеко живёт, вернусь минут через сорок. Максимум - через час. Только вашу папочку я захвачу с собой, - видимо, на что-то решившись, Филин бойко вскочил и взял с дивана документы.
- А нам обязательно тебя здесь ждать? - очнувшись, выпрямился Кирилл Альбертович.
- Думаю, да, обязательно, - кивнул Иван Андреевич. - Нам же нужно знать, как дальше действовать.
- А если Олеся приедет, пока тебя нет? - не сдавался Островицкий. - А тут мы?
- Олеся сегодня не приедет, - отмахнулся Филин. - А ты не сиди истуканом, чайник поставь и поухаживай за дамой.
- А кто такая Инночка? - всё же не выдержала и дала волю любопытству Света.
Филин, который уже почти вышел из гостиной, обернулся от двери:
- Инночка - моя хорошая знакомая. Она служит в Управлении по борьбе с экономическими преступлениями. И кажется, скоро получит новую звезду.
Через пять минут хозяин дома уехал. Островицкий продолжал молчать, глядя прямо перед собой. Света встала, собрала посуду и пошла в кухню, - мыть. Потом вернулась за чайником.
- Ваня же велел мне за вами поухаживать, а не наоборот! - вскинулся Островицкий и пошёл следом за Светой.
- А вы всегда делаете то, что посоветует Иван Андреевич?
- Он редко даёт мне советы, но если всё же это происходит, то лучше прислушаться.
- Уверена, что именно этому конкретному совету вы можете не следовать. Лучше присядьте. Если честно, выглядите вы сейчас не лучшим образом. Простите за откровенность.
- Что, настолько плох? - усмехнулся Кирилл Альбертович, но послушно сел на табурет.
- Как смо́трите на то, чтобы продолжить чаепитие здесь, за кухонным столом? - ответила Света вопросом на вопрос. - Тут как-то уютнее что ли. Светлее. В гостиной слишком роскошно.
- Мне всё равно, давайте посидим здесь, если вам тут больше нравится.
Островицкий встал и пошёл следом за Светой - всё же решил помочь ей перенести тарелки и вазочки.
- Почему вам больше нравится в кухне? - вдруг улыбнулся он. - А как же старое доброе сидеть на диване в гостиной, поджав под себя ноги, греть в ладонях бокал с вином и любоваться огнём в камине?
Света, которая сервировала стол в кухне, замерла от удивления. Несколько секунд она смотрела на Островицкого, широко распахнув глаза, а потом захохотала.
Кирилл Альбертович сел, внимательно глядя на неё, но её почему-то перестал смущать его пристальный взгляд.
Света думала о том, что происходящее напоминает странный сон - реалистичный и яркий. Разве могла она ещё сегодня утром представить, что вечером будет в компании директора пить чай в чужом доме, мило болтать с Островицким и хохотать, как ненормальная, над его шуткой?
- Знаете, Кирилл Альбертович, никогда не приходилось проделывать ничего подобного, - я насчёт бокала и камина, - потому, наверно, мне больше комфортно сидеть за кухонным столом. Тем более, кухня здесь такая просторная и милая.
Света разлила чай и на время покинула кухню, чтобы позвонить папе. Нельзя допускать, чтобы он волновался, а Света вернётся домой, кажется, нескоро.
Возвращаясь в кухню, она вспоминала, о чём хотела спросить начальника, но он опередил её.
- Кому вы звонили? - спросил Островицкий, даже не скрывая того факта, что прислушивался.
- Отцу, - сказала Света. - У папы сердце больное, волноваться нельзя. Предупредила, что буду поздно. Узнала, как дела у сестры. Лизе тринадцать лет. Подростки - самые занятые люди, потому до них сложнее всего дозвониться.
- Это точно, - быстро согласился Кирилл Альбертович. - Вы живёте с отцом и с сестрой?
- Да, - лаконично ответила Света.
Она не любила откровенничать с посторонними людьми на тему семьи, однако теперь, получается, и ей позволительно задавать вопросы.
- А ваша семья, Кирилл Альбертович? Какая она?