Свете вдруг подумалось о том, что сейчас Островицкий почему-то совсем не вызывает у неё неприязни. Директор внимательно слушал объяснения Руфины Андреевны, и время от времени его пятерня оказывалась в и без того лохматых тёмных волосах.
- И всё это обнаружила Светлана Владимировна, я правильно понимаю? - спросил он, наконец.
- Руфина Андреевна заподозрила неладное, - набравшись смелости, заговорила Света.
Вот почему тогда, когда он насмехался над участницами трио "Жемчужина Оренбурга", Света не побоялась наорать на него при всех, а сейчас стесняется, как малолетка на первом свидании?
Островицкий внимательно посмотрел на Свету, и она почувствовала, как её щёки запылали.
- Да, почувствовала, - кивнула Руфина Андреевна. - Но не смогла найти ловушку. А мне кажется, Кирилл Альбертович, что это именно ловушка.
- Я думаю, вы абсолютно правы, - директор задумчиво потёр лоб. - Потому мне нужно сообразить, к кому сначала обратиться. К подрядчику - не вариант. Нужна независимая экспертиза. Дело имеет не слишком приятный запах. Я бы даже сказал, душок.
- Да, именно, - согласилась Руфина Андреевна. - Мне мои предчувствия не давали покоя, и потому я решила заняться самоуправством - посвятила в дело Светлану Владимировну. Вы не переживайте, Кирилл Альбертович! Светлана - человек исключительной порядочности и кристальной честности.
- И высокой принципиальности, - невинно добавил Островицкий, после чего щёки Светы заалели ещё ярче. - Значит, Светлана Владимировна обнаружила то, что искали вы?
- Да, Светлана Владимировна... она... - Руфина Андреевна бросила нерешительный взгляд на Свету, но всё же продолжила. - Светлана не просто бухгалтер. Она профессиональный математик.
- Ого! - брови Островицкого взлетели. - Я непременно обдумаю эту информацию позже. А сейчас мне нужно позвонить одному хорошему знакомому. Как бы то ни было, я очень и очень благодарен вам обеим. И уверен, что в будущем, когда всё выяснится окончательно, буду благодарен ещё сильнее.
Пока Островицкий разговаривал по телефону, запершись, видимо, в туалете, Руфине Андреевне позвонила дочь. Как поняла Света, дочери и зятю Руфины Андреевны удалось раздобыть пригласительные на премьеру в один из театров, а Руфина Андреевна должна была остаться с внуками.
Начальница просила у Светы прощения за то, что той придётся добираться обратно самой, а Света её успокаивала, когда вернулся Кирилл Альбертович.
Женщины начали было прощаться, но Островицкий вдруг остановил Свету:
- Светлана Владимировна, давайте отпустим Руфину Андреевну к внукам, а мы с вами поедем к моему знакомому. Надеюсь, у вас есть пара свободных часов? А потом я сам отвезу вас к вам домой.
Пока Света пыталась усвоить информацию и собиралась с ответом, директор добавил, улыбнувшись:
- Боюсь, что я сам не смогу объяснить всё достаточно профессионально. Я же не финансист. И далеко не математик.
- Конечно, Светлана поможет. Правда, Света? - Руфина Андреевна просительно заглянула в глаза Светы.
- Помогу, конечно, - как эхо ответила Света, потрясённая тем фактом, что Островицкий, оказывается, умеет улыбаться.
Света понимала, что Островицкому нужно переодеться, потому решила выйти вместе с Руфиной Андреевной и подождать директора на улице.
Кирилл Альбертович, ненавязчиво демонстрируя хорошие манеры, подал шубку Руфине Андреевне и куртку Свете.
"Интересно, он всегда такой предупредительный, или это своеобразное выражение благодарности?"
Свете хотелось думать о начальнике отвлечённо, холодно, но при этом предвзято и даже немного злорадно. А получалось думать заинтересовано, с жадным любопытством! Да ещё и с всё нарастающей симпатией.
Никогда раньше личность начальника не вызывала у Светы подобного противоречивого интереса, такого раздрая в душе́. Отношение к директорам колледжа и школы, в которых недолго работала Света, даже не успело сформироваться.
Что касается Ангелины Тимофеевны Гориной, доктора физико-математических наук и профессора, - Света настолько не уважала её как человека, что профессиональные заслуги Гориной отходили даже не на второй, а на сотый план.
Конечно, Света знала о своих неуживчивости и обострённом чувстве справедливости. Как говорится: "Если третий муж бьёт, - может, дело не в муже?"
То же касается и начальства. Похоже, дело всё-таки в ней, в Свете?
Всякий раз, когда Свету одолевали подобные мысли, она вспоминала о том, как вёл себя Островицкий на репетиции, и сомнения удавалось отогнать. Но сегодня этот проверенный способ почему-то не сработал.