Дверцы машин захлопнулись, бесшумно завелись моторы, и процессия отъехала от церкви. Джосс и Питер сидели на заднем сиденье лицом к Дане и Констанс. Лицо последней было совершенно спокойно, в одной руке она держала соломенную шляпу и казалась поглощенной видом мелькавших за окнами пустых утром воскресных улиц.
— Было мило, не правда ли? — спросила Дана, не обращаясь ни к кому конкретно. — Все, кого я люблю больше всего на свете, собрались на крестины сына, — сказала она. — Мне так повезло.
— По-моему, я неплохо справился со своей ролью. — Питер ослабил узел галстука и смахнул несуществующую пылинку с безукоризненно сшитого костюма. — Вероятно, у меня талант к такого рода вещам.
— У тебя? — фыркнула Дана. — Да у тебя не хватало смелости даже взять ребенка на руки! Ты обманщик.
— Может. Но я начитался обо всех проделках дьяволов, и теперь, думаю, смогу с этим справиться. — Он усмехнулся. — Все, что мне надо будет делать, это быть уверенным, что мой крестник знает молитвы и тому подобные штуки, и с ним все будет в порядке.
— А как же подарки на день рождения? — сурово напомнила Дана.
— Конечно. — Питер порылся в кармане, достал маленький сверток и положил Дане на колени. Все с интересом наблюдали, как она разорвала упаковку и вынула серебряный квадратный предмет с тонкой резьбой. Осторожно открыв маленький замочек, Дана ахнула. Это был маленький старинный медальон с тремя миниатюрными рамками, в которых, по идее, должны были быть камеи. Питер вставил в центре фотографию Даны, слева была фотография Маргарет Уэллес, а справа — Кэтрин с Джоссом, когда они только поженились.
— Замечательно, Крэйн. Спасибо! — Она наклонилась к нему и поцеловала, пока Джосс критически осматривал медальон.
— От Эспри? — спросил он. Питер кивнул, а Джосс передал медальон Констанс. Оперная дива безучастно обвела глазами три фотографии, закрыла медальон, молча отдала Дане и снова отвернулась к окну. Дана недовольно посмотрела на отца и порадовалась, что у него хватило такта казаться смущенным. Очевидно, от Констанс не ускользнула сцена между Санди и Джоссом перед церковью до службы, подумала Дана, тогда это объясняет ее отстраненность. Тишина, так и не нарушенная никем, сохранялась до тех пор, пока машина не подъехала к зданию на Пятой авеню и Дана вместе с Питером и Джилли с ребенком на руках не поднялись наверх.
— Что это она? — спросил Питер, пока они ожидали в столовой приезда остальных гостей. Через окно был виден Центральный парк. Деревья уже покрылись маленькими бледно-зелеными весенними листочками, а черная земля на газоне была почти зеленой от молодой травки. В столовой было много ваз с причудливыми цветами, а в центре стола стояла большая круглая серебряная ваза с нарциссами, присланными из Дувенскилла. Стол для обеда был сервирован бабушкиными лучшими тарелками китайского фарфора, возле бокалов для вина лежали красиво сложенные белоснежные дамасские салфетки, сияли серебряные приборы. Строй изысканных блюд ожидал гостей. Пока все не собрались, вошел дворецкий и внес поднос с двумя хрустальными бокалами шампанского.
— Констанс расстроена из-за Джосса, — коротко ответила Дана, тепло улыбаясь Дэймону и беря с подноса бокал. Дэймон и Джилли оставались в огромной пустой квартире после смерти Маргарет и заботились о ее вещах до тех пор, пока не вернулась внучка. Она знала, что старики будут горько разочарованы, когда узнают, что это всего лишь визит, а не приезд на постоянное место жительства.
— Кто на этот раз? — спросил Питер. Его внимание было приковано к продавцу воздушных шаров у входа в парк, огромные шары колыхались на сильном ветру. Когда Дана не ответила, он повернулся и вопросительно посмотрел на нее, подняв бровь.
— Боюсь, что Санди, — со смущенным смешком призналась Дана.
— Господи, она же наша ровесница. — Питер фыркнул от смеха. — Никто не может считать себя вне опасности.
— Вот-вот — Дана начала рассказывать ему о том, как Джосс и Санди были вместе в Париже, но он перебил ее, взяв за подбородок.
— Ты написала мне, что все в порядке, а на самом деле? У тебя действительно все в порядке?
— Мне уже лучше, но это заняло какое-то время. Я никогда не хотела, чтобы он умирал, Пит.
— Я знаю.
— Я вроде как отключилась на некоторое время, а затем снова начала рисовать. И все стало гораздо лучше. — Она смущенно улыбнулась ему — Когда родился Уэллес, я тоже как бы заново родилась.
Они заговорили о мальчике, но их прервал приход Нэнси и Теда, за ними вошли Тодд и все остальные. Дэймон, официант и горничная начали подавать на стол. Все наполнили свои тарелки и разбрелись маленькими группками по гостиной и библиотеке. После того как Джилли еще раз обошла гостей с Уэллесом на руках, чтобы все поприветствовали малыша, она удалилась в старую детскую комнату в глубине квартиры, где, как догадывалась Дана, она сидела, покачиваясь и напевая что-то про себя, пока малыш дремал.