— О Господи! — Вообще у него никогда не возникало этических проблем, он разрешал пациентам смотреть их истории болезни. Но Боудин злоупотребляла этим, требуя показывать ей результаты анализов раньше, чем врачам. И очень часто толковала их неверно. — А что там?
— Сорок две сотни. У меня здесь, с собой.
Она протянула Логану листок, и он быстро просмотрел его.
— Ага… Я думаю, она снова захочет снизить дозу. Так ведь?
Сестра кивнула.
— Да, именно этого она и хочет.
— Господи! Что за!..
— Желаю удачи!
— Да. Если бы дело было только в ней. — И он понуро пошел по коридору к палате Боудин, моля об одном, и это стало уже привычным: свести разговор к пяти-десяти минутам, причем с наименьшими эмоциональными потерями.
— Доктор Логан?
Логан был так занят своими мыслями, что почти не обратил внимания на голос за спиной.
Или это, может, потому, что голос звучал непривычно сдержанно?
— Доктор Логан.
Он повернулся и с испугом увидел… Стиллмана.
— Доктор Стиллман, — заикаясь, произнес он. — Простите, я не слышал.
Старший коллега подошел к нему, протягивая руку и улыбаясь.
— Нет проблем. Я просто хотел узнать, не найдется ли у вас нескольких минут для разговора.
Логан колебался.
— В общем-то я иду к пациентке. Но если это займет…
— А к кому?
— Рочелл Боудин.
— Счастливчик! Да, надо быть поосторожней, если хотите, чтобы Ларсен не вцепился вам в задницу. — Он еще раз улыбнулся, давая понять, как хорошо он понимает коллегу.
— Ну а потом загляните ко мне.
Входя к Рочелл, Логан надел привычную маску любопытства и взволнованности.
— Доброе утро, Рочелл, — с искусственной живостью приветствовал он больную. — Мне передали, что вы хотите меня видеть.
Она сидела на кровати, обложившись подушками, и смотрела по маленькому телевизору, свисающему с потолка, передачу «Доброе утро, Америка».
— Где вы были вчера?
— Рочелл, — сказал Логан с подчеркнутым терпением, — вы же знаете, у меня по средам не больничный день. Я был в клинике для обследований.
— Я имею в виду вчера вечером. Обычно вы навещали меня по вечерам.
Он не мог этого отрицать. Раньше он проводил время с пациентами и в свои нерабочие часы. И это так выгодно отличало его от институтских боссов. Но с тех пор, как он начал работать над соединением Q, об этом не могло быть и речи.
— Послушайте, Рочелл, мне жаль, но сейчас у меня очень напряженное время. — Он откашлялся. — Мне сказали, что вы хотели поговорить со мной.
— Вы видели результаты моих последних анализов?
— Да, они со мной. — Он попытался изобразить симпатию, какую только мог. — Я знаю, вам кажется низким число лейкоцитов, но, уверяю вас, это не опасно.
И правда, после того как семь месяцев подряд химия разрушала ее костный мозг, Боудин держалась отлично.
— Я не просто хочу уменьшить дозу, я настаиваю на этом.
— Рочелл, вы прекрасно знаете, что согласно курсу лечения…
— Я и так уже достаточно больна, — оборвала она его. — Почему вы не можете дать мне перерыв?..
— Рочелл, пожалуйста, вы знаете, что я, что мы все… думаем только о ваших интересах.
— Правда?! — вдруг по-детски воскликнула она. — Иногда я этого не замечаю.
— Послушайте, вы подумали о том, о чем мы с вами говорили в последний раз?
Речь шла об имплантации специальной метки под ключицу. Дело в том, что у пациентов, долго принимавших химию, сосуды, близкие к поверхности, сужаются и становятся почти невидимыми. Внутривенные вливания от этого очень болезненны, а при наличии метки процедура стала бы очень простой, все равно что вставить вилку в розетку.
— Не знаю, — сказала она. — А это больно?
— Рочелл, мы уже говорили, боль будет минимальная. Хирургу понадобится всего пятнадцать минут, он сделает все под местной анестезией. А когда вы закончите химиотерапию, эту штучку легко удалят.
— Вы думаете, мне стоит это сделать?
В другой раз к этому вопросу Логан отнесся бы вполне нормально, но сейчас он почувствовал раздражение.
— Да, конечно.
— Ну, если вы так говорите… тогда я согласна.
— Хорошо. Я думаю, вы правильно решили. Я скажу хирургу, доктору Рудману, чтобы он пришел. — Он посмотрел на часы. — Рочелл, сегодня у меня тяжелое утро. Может быть, вы поговорите еще с кем-нибудь из врачей?
— Я больше ни с кем не хочу говорить.
— Ну хорошо, мне надо идти. — Он повернулся и направился к двери.
— А попозже вы навестите меня?
Но Логан притворился, что не слышит, и, не останавливаясь, пошел к Стиллману.