один. Всё по-прежнему, как в «реальной» жизни. Только поле обзора боль-
ше, всё-таки три глаза, хотя и маленьких.
Торговая площадь встретила нас гулом и шумом желающих подоро-
же загнать найденные или созданные собственными руками вещи и как
можно дешевле приобрести что-то другое. Здесь толпилось несколько сот
игроков и НПСов разных рас. Эльфы, гномы, люди, нечисть и даже нежить,
которую я, честно говоря, не ожидал здесь увидеть. Покупатели ходили
молча, с наигранным пренебрежением глядя по сторонам и с деланной зе-
вотой роясь в разложенных на прилавках товарах. Начинающие игроки, за-
работавшие днём несколько монет, сейчас вечером намеревались израсхо-
довать «богатства» с максимальным толком.
Не сразу удалось выделить вычленить из общего гама отдельные
выкрики: -Продам восемь серебря-
ных серёжек острого слуха! Воры,
налетайте, приобретайте, товар
редкий! Горячая еда! Дубовые за-
чарованные фляги дают любой
жидкости бонусы здоровья! Возьми
- не пожалеешь! Шкуры медузебр
очень дешево! Горячая еда! Пан-
цири вомбатюленей целиком и тол-
чёные! Самолучшее снадобье для
алхимиков! Продаю кольца с дра-
гоценными камнями! Осталось
только две штуки! Льняные рубаш-
ки! Всего один серебряный за пару
восхитительных рубашек! Дают ве-
сомый плюс на ману!
Эдакой толкотне мы не
удивлялись. Чего хотите - час-пик.
Дневные труды да хлопоты закон-
чились, ночью, как сказал классик,
силы зла господствуют безраз-
дельно, из логовищ полезут такие
монстры, с которыми могут совла-
7
дать лишь хорошо слаженные команды высокоуровневых игроков. А по-
скольку ночные приключения – не для новичков-слабачков, да, к тому же,
всем пора потихоньку возвращаться в «реальный» мир, вот и торопятся ку-
пить-продать, чтобы завтра не тратить на это время и с утра броситься
навстречу новым приключениям.
Именно крикливые спекулянты всех рас и наций и привлекли меня.
Спрос! Можно скинуть товар побыстрее и открыто - за серебро, а не торо-
пясь и нелегально - даже за золото.
Ага, вот они, постоянные торговые лавки. В них сброс товара идёт
всегда лучше, чем при торговле с мелкими лоточниками-однодневками. Я
ткнул пальцем в направлении одной из них, Мила согласно кивнула и после
этой пантомимы наша компания, пыхтя и сопя, попёрла тяжеленные мешки к
лавке. Я успел сто раз пожалеть, что нельзя привезти всё это на «Надежде»!
Из лавки, к которой мы медленно, но неотвратимо проталкивались
сквозь толпу, выскочила миловидная упырица. Судя по простенькому наря-
ду, в игре совсем недавно и высоких уровней достигнуть не успела. Упырица
осторожно пробовала пальцем остроту зловещего кривого кинжала. Чем-то
бурно восхитилась, сунула оружие в чёрные ножны и вприпрыжку понеслась
в сторону ворот. Ясно, посочувствовал ей я. Решила поискать общего языка
с ночными тварями, в надежде на то, что те отнесутся к нежити с симпати-
ей? Зря она это, совсем зря…. наивная… Едва упырица скрылась за углом
Биржи, как из лавки вышел ещё один игрок, на этот раз – зомби. Он держал
только что купленные трёхзубые вилы на коротком черенке - обычный выбор
для нежити. Покрутив по сторонам лысой головой, зомби растерянно пожал
плечами и жалобно скривил синюшное лицо. Ама, тут же поняв, в чём дело,
помахала рукой в том направлении, куда подалась упырица. Зомби радост-
но улыбнулся, отчего стал гораздо страшнее, благодарно кивнул ей и трус-
цой потопал следом за удалившейся подругой.
В дверях лавки показался гоблин в серой рубахе из мешковины до
самых колен. Он довольно оскалил клыки, взвешивая в когтистой лапе ду-
бинку, усеянную железными гвоздями и явно воображая, как завтра обрушит
её на башку противника. Не удовольствовавшись зверским оскалом, издал
гулкое утробное рычание и растаял прямо на крыльце. Эва как, удивился я,
8
даже не утруждает себя поисками места для выхода из игры, завтра возник-
нет здесь же, под носом у входящего покупателя. Впрочем, что с него взять,
гоблин, он и на Марсе - гоблин.
Опять новичок, играющий за нечисть. А почему без обновок? Босой
грустный шаман с поникшей головой покинул лавку, пересчитывая медяки
на ладони, спрятал их в сумку, отошёл на пару шагов, уселся прямо на бу-
лыжники мостовой у стены лавки, закрыл глаза и, кажется, задремал.