— Было, — улыбнулся Бирюлин. — Хоть вы и многоопытный летчик, но все-таки генерал. А генерала ведь не заставишь штудировать матчасть. А ну как упустили какую-нибудь мелочь! Контролировать ведь некому.
— Ошибаешься, дорогой. Меня есть кому контролировать, — он постучал себя кулаком по груди, — совесть! Знаешь, что мне сказал недавно твой Грядунов? «На таком самолете летать, не зная его конструкции, все равно что ходить по краю пропасти с завязанными глазами». Эти слова крупными буквами нужно написать в техническом классе. Сколько летчиков уже вылетало?
— Две эскадрильи. Третью пока придерживаем.
Барвинский сорвал тонкую былинку, задумчиво пожевал ее.
— А если мы разбавим третью вылетевшими?
— Простокваша получится.
— Смотри, — пожал плечами генерал. — Без ступенек, конечно, не обойтись, но ты, командир полка, особо не увлекайся этими самыми ступеньками: насадишь дух иждивенчества — потом не выкорчуешь. За месяц программу одолеешь?
Бирюлин обвел глазами синее небо с тонкой пряжей перистых облаков, огромный бурливый аэродром, ракетообразные самолеты, урчащие тягачи, серые фигурки людей, суетившихся у самолетов, и глуховато промолвил:
— «Ласточек» маловато.
— Недельки через две еще столько же получишь с завода.
— Кто перегонять будет?
— Своими силами.
— Понятно, — вздохнул Бирюлин.
Генерал подозрительно покосился на него:
— Что понятно?
— Еще пару недель минусовать. На трассу ведь молодых не пошлешь.
— Выкрутишься, на то ты и командир полка, — грубовато-дружески хлопнул Барвинский его по плечу. Потом, взглянув на часы, поднялся. — Сорок минут истекло.
На этот раз Бирюлин на командный пункт не поехал. Он прилег на траве против посадочных знаков и стал наблюдать, как садились самолеты. Садились они по-разному. Одни как бы подкрадывались к бетонке, высоко задрав нос и осторожно «нащупывая» землю — получалась посадка плавная, классическая. Таких было немного: опыта еще маловато. Другие подвешивались почти на метр от земли и оттуда неуклюже «сыпались» вниз, ударялись так, что из-под колес вылетал дымок. Третьи подходили к земле низко и с малым углом снижения — ясно, «скоростники» недобирают ручку. Правду говорят: сто посадок посмотреть — все равно что самому одну сделать. Ошибки каждого летчика отчетливо были видны командиру полка; при разборе полетов надо будет подробнее остановиться на методике выполнения посадки.
Денек выдался удачный, безоблачный. Летали только «ласточки»; «миги» стояли зачехленные. Третья эскадрилья усиленно занималась теорией в учебной базе, в самом конце аэродрома. Командование требовало, чтобы все летчики овладели новой техникой. Но Бирюлин воспринял такое указание в штыки и сумел доказать, что переучивание сразу всего летного состава полка нецелесообразно. Самолетов пока недостаточно, опыт обслуживания невелик, неизбежны, естественно, отказы и простои. Так родилась идея ступенек…
Размышляя, Бирюлин молча наблюдал за посадками. Правда, в отличие от «мигов» «ласточки», как прозвали летчики сверхзвуковые истребители-бомбардировщики, приземлялись все-таки не так красиво — тяжеловато. Лишь самолет генерала мягко коснулся колесами бетонки и с резким свистящим шумом проскользил мимо. Бирюлин привстал, провожая его взглядом. Однако пора бы и парашютик выпускать: пол-аэродрома пронесся.
«Ну, выпускай же, выпускай! А, ч-черт, поздно! Выключай движок!»
По ограничительным фонарям позади самолета Бирюлин понял: «ласточка» выскочила за пределы полосы и катится по грунту. Да, так и есть; поднялась пыль.
— Аварийный тягач! Немедленно! — крикнул полковник и бросился к своей машине.
Третья эскадрилья после утомительных занятий по электрооборудованию была на перерыве. Не умолкала буря страстей, поднятая еще в классе. Пуще всех кипятился экспансивный Зацепа. Его маленький вздернутый нос даже побелел от волнения.
— Соображаешь, что говоришь! — по-петушиному наскакивал он на Фричинского. — Отказал генератор постоянного, заметь, постоянного тока!..
— Ну и что? Выключаю ненужные потребители и топаю домой.
— «Топаю, топаю»! А за это время аккумулятор сядет.
— Я действую, как сказано в документах, — отмахнулся Фричинский, которому изрядно надоел затянувшийся спор.
— Надо выключать аккумулятор, чтобы вольты сберечь! Понял? — сорвался на фальцет Зацепа.
— Самоубийца!..
— Услышал бы комэск!..
— Смотри на зачетах такое не брякни! — напустились на Зацепу со всех сторон летчики. — В инструкции что сказано?