— А пока они принесут, коровы будут стоять голодные?
Хури заглянула в лицо сына и испугалась.
— Говори спокойно, сынок, спокойно. Прямо душа у меня в пятки ушла. Если один раз крикнешь, она может улететь... — Хури заметила, что сын покраснел. — Ты думаешь, мы здесь бездельничаем? С рассвета до поздней ночи не знаем покоя. Как только есть свободная минута, запрягают лошадей и едут за клевером. Все устали от этого вашего ученого метода.
— Он называется — стойловое содержание скота.
— Да, да...
— Мама, — с нежностью произнес Шербек, словно извиняясь за свою недавнюю резкость.
— Что, милый?
— Как только солнце будет заходить, пусть выпустят коров на пастбище. Скажите заведующему фермой. На обед и на ночь пусть приготовят корм, а остальное время пусть пасутся. Хорошо?
— Хорошо-то хорошо. Но не попадет ли нам от председателя?
— Ничего не будет!
Хури печально посмотрела вслед сыну. Его распоряжение встревожило ее. Ведь Ходжабеков не любит, когда отменяют его распоряжения. К тому же, может быть, метод стойлового содержания коров и заслуживает внимания. Не зря ведь о нем столько разговоров.
Шербек между тем отправился в Кзылджар, где прежде был скотный двор. Теперь его отдали под свиноферму. По дороге он возмущался и рассуждал сам с собой. Как может руководить колхозом человек, который столько лет не выходил из кабинета и ничего не понимает в сельском хозяйстве? Стойловое содержание скота — это хорошо, об этом писали в газетах и на конференциях говорили. Но как можно не принимать во внимание местные условия? Для того чтобы накормить пятьдесят коров, несколько человек должны с утра до вечера возить корм. В результате молоко обходится очень дорого. Какой толк, если этот метод не окупает затраченный труд и не приносит прибыли?
Шербек вспомнил те двести тысяч, о которых говорил ему Ходжабеков, и настроение его еще больше испортилось. Да, выходит, что Нигора критиковала его справедливо. Ведь эти деньги на покупку овец были взяты из неделимого фонда. Они могли бы пойти на другие нужды...
Шербек мысленно занялся подсчетом. Неужели каждый купленный ягненок стоит четыреста-пятьсот рублей? А кроме того, ведь большинство ягнят было взято у колхозников в порядке контрактации.
В душу Шербека закралось сомнение. Не мутят ли воду Ходжабеков и Саидгази?
Вдали показался свинарник. На него было больно смотреть: вместо окон — дыры, в стенах — щели. Казалось, он того и гляди рухнет. Сколько раз Шербек просил у председателя построить новый свинарник, так и не смог убедить. Как убедишь, если его первый советчик — Саидгази.
Под крутым, оврагом виднелась низенькая хибарка — жилье свинопаса Ашира. Обычно, когда он пускает воду на свою бахчу, вода разливается до свинарника и образует большую лужу. То же было и сейчас. В луже лежало несколько свиней, другие ковырялись в грязи, в надежде найти что-нибудь съедобное. Недалеко от свинарника на отгороженной забором площадке под солнцем лежали, вытянувшись как дохлые, поросята. Наверное, Ашир утром загнал их сюда, да так и оставил. Это ведь колхозные! Что ему, жалко?
Приподнявшись на лошади, Шербек крикнул:
— Ашир!
Ответа не последовало. Слышно было только щебетанье воробьев на чердаке и хрюканье свиней. Шербек соскочил с лошади и пошел в свинарник. На пороге он невольно остановился. Там была такая грязь, что некуда ступить.
— Ашир! — еще раз крикнул Шербек.
Никто не отозвался.
Шербек, круто повернувшись, зашагал к дому Ашира.
Огромная белая собака, лежавшая на бахче, вскочила и с лаем бросилась на него. Люди говорили об этой собаке: «Если зверь не похож на своего хозяина, то жить не будет». Шербек ударил собаку кнутом. Но она не отступила. В это время в дверях появился Ашир.
— Не бей! — пропищал он и побежал к Шербеку.
Зеленые глаза Ашира на обросшем черном лице были полны злобы. Годами не видевшие мыла руки сжались в кулаки.
— Если ты такой сильный, то бей меня, у меня каменное тело, выдержит все! — Он распахнул рубашку и ударил себя кулаком в грудь. От него исходил такой сильный запах чеснока и водки, что Шербек невольно поморщился.
— Успокойтесь! Я пришел за вами. А вместо вас меня встретила собака. Ну-ка, идите за мной, — Шербек повел его в свинарник.
Когда они дошли до площадки, где лежали поросята, Шербек не выдержал:
— Бессовестный вы человек, Ашир! Разве можно держать поросят на таком солнце, ведь их хватит солнечный удар! А что делается в свинарнике? Вы же неделями его не чистите, грязь по колено.
— Найдите себе такого, кто будет держать свинарник в чистоте! — нагло ответил Ашир.