— Могу я зайти на минуту, Рэчел?
Она открыла дверь.
— Что-нибудь случилось?
— Вы еще не спите? Нет, все прекрасно. Я просто хочу взять кое-какую одежду из комода.
Когда он зажег лампу, Рэчел отвернулась. Она не хотела, чтобы он видел ее лицо.
— Завтра в это время вы увидите огни Нассау, — произнес он, разгибаясь.
Она быстро повернулась.
— Завтра? Так скоро?
Найл сложил одежду, которую достал из комода, на ее койку. Затем, положив руки ей на плечи и внимательно глядя в лицо, тихо произнес:
— Вы плакали? Я думал, что вам сегодня было хорошо.
— Ничего, я просто чувствую себя несколько подавленной, — ответила она охрипшим голосом, жалея, что ей не пришло в голову притвориться спящей и не открывать дверь.
— Думали об отце? — с неожиданной нежностью в голосе спросил Найл.
Рэчел кивнула.
— Но сейчас все в порядке. В какое время мы прибудем в Нассау?
— Около полудня или чуть позже. Хотите что-нибудь, что поможет заснуть?
Руки Найла все еще лежали на ее плечах, и когда его пальцы чуть-чуть их сжали, Рэчел внезапно почувствовала странное возбуждение, как будто легкая дрожь пробежала по спине. Она покачала головой.
— О нет, я усну и так, спасибо.
— Надеюсь, это поможет.
Он наклонился. И прежде чем она догадалась о его намерении, губы Найла слегка коснулись ее щеки, почти около губ. Рэчел все еще была в оцепенении, когда, разжав пальцы, он направился к двери.
— Спокойной ночи, Рэчел. Я надеюсь, это было лучше, чем в первый раз, — сказал Хэррис, усмехаясь.
Когда на следующее утро Рэчел увидела Найла, она почувствовала, как щеки заливаются краской. Но он рассматривал карту и, казалось, не заметил ее смущения. Как Найл и предсказывал, «Серебряный дельфин» вошел в Нассау около полудня. Часом позже все трое сошли на берег. Для Рэчел это был новый мир — деловой, переполненный транспортом. Столица Багамских островов встретила их шумом и людской толчеей. Почти все выглядело для нее незнакомым: большие, сверкающие американские лимузины, запряженные лошадьми легкие экипажи, затененные тентами кафе на тротуарах, большие магазины, здания офисов. Идя вдоль набережной, Найл и Тибой находились немного позади Рэчел, она была похожа на трехлетнюю Девчушку с широко распахнутыми глазами, которую впервые привели на рождественский базар игрушек, — на Алису в современной стране чудес. — О, Найл… Тибой, посмотрите! Каждую минуту она оборачивалась, привлекая их внимание к завораживающим витринам магазинов или к элегантно одетым туристам.
Вскоре Тибой покинул их, чтобы встретиться со своими дружками. После того как Рэчел неосторожно ступила на мостовую и ее чуть не сбил автобус, Найл взял девушку за руку.
— Я полагаю, мне лучше держать вас за руку. Шофера чуть не хватил удар, — улыбаясь заметил он.
Около четырех часов он повел Рэчел в кафе, где заказал себе кофе, а ей сливочное мороженое с фруктами.
— Ну, каковы впечатления? — спросил он, закуривая сигарету.
— Это… божественно, — тихо ответила Рэчел.
Глаза девушки сияли от восторга. Она отломила ложечкой кусочек мороженого.
— Да, я предполагал, что вам понравится, — сухо заметил Найл.
— А вы так не считаете? — спросила она, смутившись. И прежде, чем он смог ответить, простодушно воскликнула: — О, Найл, посмотрите на девушку, которая вошла в кафе. Разве она не красавица? А платье!
Найл слегка повернулся.
— Да, она довольно хорошенькая, — согласился он без энтузиазма.
— Я думаю, она чудесна, — пробормотала Рэчел, впитывая в себя каждую деталь наружности вошедшей девушки. — Мне хотелось бы так выглядеть.
— Я не думаю, что вы когда-нибудь будете такой.
Рэчел почувствовала болезненный толчок в сердце, затем машинально принялась за мороженое. Он это сказал не подумав, конечно. Наверняка он не хотел оскорбить ее. Глупо чувствовать себя обиженной — в глубине души девушка понимала, что Найл прав.
Но позже, когда они шли по Раусон-сквер к открытому рынку и далее, к причалу Принс Джордж Ворф, чтобы посмотреть океанский лайнер, ее интерес и возбуждение все более возрастали, и она согласилась в душе с полным своим несоответствием окружающему миру. Бесполезно закрывать глаза на факты. Она была здесь словно чужестранка. Напрасно Рэчел пыталась представить себя в этом новом окружении: она никогда не сможет приобрести такие манеры и такую внешность, какие были у той девушки в кафе.
На следующее утро Найл повел ее в Ардастра Гарденс смотреть дрессированных фламинго, днем они поднялись по крутой винтовой лестнице в форт Финкзал.
Внимание Рэчел привлекла юная пара — девушка и юноша. Облокотившись на старинную пушку, они бросали друг на друга такие взгляды, что было ясно: оставшись одни, влюбленные бросятся в объятия друг друга.
И Рэчел отчетливо поняла, что ей не так уж нравится эта забота Хэрриса, если она не вызвана ничем другим, кроме врожденного благородства по отношению к любому незащищенному и одинокому человеку. Она хотела бы, чтобы он смотрел на нее так же, как та юная пара друг на друга.
Вечером они пошли в кино, и Рэчел посмотрела первый в своей жизни вестерн, хотя она смутно припомнила, что видела раньше фильмы для детей, когда жила в Лондоне.
После кино Рэчел и Найл ужинали в ресторане.
На следующий день после завтрака Найл отправился за провизией. Он спросил Рэчел, не хочет ли она пойти с ним, но девушка отказалась, сославшись на то, что ей надо постирать. Вскоре, как только он скрылся из виду, она сообщила Тибою, что решила прогуляться по набережной.
— Все будет хорошо, мисс Рэчел? — с беспокойством спросил помощник.
Конечно, Тибой. Я просто хочу подстричь волосы.
— Может, мне пойти с вами, посмотреть, чтобы вас не обидели, — предложил он.
— Нет, я хочу пойти одна. Не беспокойся, я буду внимательна.
Днем раньше на углу набережной она заметила небольшую парикмахерскую. Дойдя до нее, Рэчел остановилась перед витриной, изучая склянки, выставленные в витрине, и собираясь с мужеством, чтобы войти.
За столиком в приемной сидела хорошенькая девушка в бледно-желтом нейлоновом халатике.
— Могу ли я помочь вам, мисс? — приветливо спросила она, когда Рэчел нерешительно вошла в дверь.
— Пожалуйста, я хотела бы подстричься.
— Вымыть голову шампунем и уложить?
— Нет, только стрижка.
Девушка посмотрела книгу записей.
— Боюсь, что мы не сможем обслужить вас сразу. Вам придется подождать минут пятнадцать. Вы согласны?
Рэчел кивнула.
— Сколько это будет стоить? — робко поинтересовалась она.
— Стрижка — двенадцать шиллингов, мисс.
— Да, я понимаю. Хорошо, я подожду, — ответила Рэчел с облегчением.
Приемщица усадила ее в кресло и дала несколько журналов.
Прошло почти полчаса, прежде чем другая девушка провела ее в салон. Под сушкой сидели несколько женщин, но одни были увлечены чтением, другие заняты маникюром и только бегло взглянули на нее. Девушка помогла Рэчел надеть халат, выдвинула тяжелое педальное кресло и сказала, что мастер сейчас подойдет.
К удивлению Рэчел, мастером оказался маленький толстый француз с остроконечной бородкой и с огромной красной гвоздикой в петлице.
— Бонжур, мадемуазель. Вы хотите сделать стрижку, как я понял. Боже, какие великолепные волосы! Вы серьезно хотите, чтобы я отрезал эту роскошную косу? Возможно, вы хотите сделать шиньон?
— Нет, пожалуйста, я хочу сделать короткую стрижку, — произнесла Рэчел с настойчивыми нотками в голосе.
Парикмахер пожал пухлыми плечами.
— Я повинуюсь, если вы настаиваете, мадемуазель. Просто в наши дни редко можно встретить волосы такой длины и такого изумительного пшеничного цвета. Возможно, если бы я вам показал, как это будет выглядеть…