Полозов неловко перекатился на другой бок и судорожно сглотнул набежавшую слюну. То, что произошло с ним, выходило за все разумные рамки. Ответ тут был один: либо все это страшный сон, либо пора писать рапорт и отправляться в психиатрическую клинику.
Когда он очнулся, то первое, что увидел, - это колышущаяся в метре от его носа пожелтевшая трава на обочине дороги, неторопливо убегавшая назад. Прямо под подбородком располагался лоснящийся и пахнущий едким потом лошадиный бок, а правая щека почти вплотную упиралась в жесткий и потертый раструб кавалерийского ботфорта. Только тогда Полозов понял, что он самым настоящим образом переброшен поперек конской спины со связанными ногами и руками и что его куда-то везут. Загадочные захватчики изредка перебрасывались между собой отрывистыми фразами на совершенно непонятном Виктору языке. Судя по голосам, их было не менее пяти-шести человек.
Полозов попытался, было, повернуться, но сильная рука в толстой кожаной перчатке мигом опустилась ему на загривок и прижала лицом к конскому боку. Виктор заизвивался, словно червяк; ехавшие рядом кавалеристы довольно загоготали.
Уже наступали сумерки, когда они, наконец, прибыли на место. Везший Полозова всадник сдержал коня и, спрыгнув на землю, стащил оперативника с лошадиного крупа.
Виктор очумело помотал головой и огляделся.
Посреди поляны, на которую они приехали, горел большой костер. Неподалеку стояло несколько оседланных лошадей, а вокруг сновало около двух десятков людей в точно такой же серо-голубой форме, как и у захвативших их солдат. Здоровенный блондин с заплетенными в длинную косу волосами легко, словно пушинку, сгрузил с лошади связанную Селену и развалистой походкой направился к стоящему в стороне, отдельно от остальных, человеку. Судя по изящно пошитой, тщательно подогнанной по фигуре и более богатой одежде, тот был здесь старшим.
Доклад длился недолго. Офицер выслушал рассказчика, удивленно покачал головой, а затем подошел вплотную к лежащим на траве Полозову и Селене. Был он сравнительно молодой, светловолосый, лет двадцати семи, с породистым холеным лицом. Усов он не носил, был гладко выбрит и надушен. Большой крючковатый нос и узкий удлиненный подбородок делали лицо офицера зловещим и хищным. Из-под низко надвинутой на лоб треуголки, отделанной по краю золотистым шитьем, на пленников с интересом смотрели холодные, как лед, серые глаза.
Некоторое время он молча рассматривал связанного Полозова, а потом его взгляд переметнулся на пришедшую, наконец, в себя девушку. При виде ладной фигурки Селены ноздри его чувственно затрепетали. Потом офицер вполоборота повернулся к своим подчиненным и что-то им сказал. Те почтительно захихикали, деликатно прикрыв усы руками.
От сказанных слов личико девушки порозовело, и она, слегка приподнявшись, с презрительной миной бросила в их сторону несколько отрывистых фраз на том же непонятном Полозову языке и показала на свои связанные руки.
Брови командира отряда удивленно поползли вверх, но после недолгого раздумья он нагнулся и, легонько потрепав рукой Селену по щеке, сделал знак одному из солдат.
Тот достал из ножен шпагу и разрезал веревки на руках девушки.
Селена потерла ладошкой затекшие кисти и снова что-то сказала офицеру, кивнув для убедительности на связанного Полозова. Тот отрицательно покачал головой и погрозил девушке пальцем. Потом отдал солдатам приказание, и двое из них подхватили Виктора под руки и усадили у ближайшего дерева, прислонив спиной к стволу. Потом туда же перебраться было приказано и Селене. Рядом с ними расположился часовой, вооруженный старинным мушкетом и длинной шпагой.
- Послушайте, что это за шутки, в конце концов? - взорвался Полозов. - Что это за дурдом такой? Кто вы такие, в самом деле, и по какому праву...
- По праву сильного, милейший, по праву сильного, - ответил ему неожиданно молодой офицер на вполне приличном русском языке. - А вы что думали? И теперь я - капитан королевских драгун Карл Армфельт, вправе решать вашу дальнейшую судьбу. Захочу - пощажу, захочу - повешу прямо здесь, на этом суку. - С этими словами он для пущей убедительности показал затянутой в мягкую перчатку рукой на торчащей прямо над головой Полозова сук. - Но, для начала, я хочу узнать, кто вы такие и что делаете здесь, в расположении наших войск.
- Знаете что, капитан, или как вас там... - стараясь держать себя в руках, сказал кипящий от злости Виктор. - Вы перестаньте дурака валять. Это мой вам вполне дружеский совет. И мне, и вот этой девушке ваша дурацкая клоунада порядком надоела. Сбрасывайте свои мундирчики опереточные, собирайтесь да топайте до дома. Назавтра рабочий день, а вы со своими играми припозднились. В противном случае, подходящую статью Уголовного Кодекса я вам гарантирую. И "хулиганка" сюда войдет с применением холодного оружия, и нападение на сотрудника милиции, и похищение людей... все войдет, не сомневайтесь.
Офицер удивленно посмотрел на него, но потом демонически улыбнулся и, обведя широким жестом окружавших его солдат, заметил:
- Своими необдуманным словами, сударь, вы нанесли оскорбление и лично мне, и этим преданным слугам нашего славного короля Карла. Если б вы были дворянином, то я мог бы скрестить с вами шпаги в честном поединке, но в данном случае... В данном случае я рассматриваю вас как шпиона московитов, собиравшего в этих местах сведения о дислокации наших войск. Кстати, - он показал на старенький потертый камуфляжный костюм Полозова, используемый последним для вылазок в лес, - мы воюем в своих мундирах, а не одеваемся в лохмотья балаганных шутов...
В этот момент на поляну на всем скаку влетел кавалерист, который моментально соскочил с лошади, подбежал к драгунскому капитану и стал что-то быстро шептать ему на ухо.
- Ну что ж, - повернулся офицер к пленникам. - Дела требуют моего присутствия в другом месте. Вешать я вас пока не буду, ибо в ближайшее время надеюсь возобновить прерванный разговор.
Он отдал несколько команд, легко вскочил на услужливо поданную одним из драгун лошадь и умчался в лес в сопровождении нескольких всадников.
Некоторое время возле Полозова и Селены еще топтались с любопытством разглядывавшие их солдаты, но постепенно интерес поутих, и они, один за другим, занялись своими привычными делами. Лишь только часовой, словно оловянный истукан, замер под деревом, опершись на мушкет и расставив ноги на ширину плеч.
- Вот идиотизм, - пробурчал Полозов, указывая подбородком на сидевших у костра драгун. - Чумовые какие-то. Из психушки что ли сбежали? Ничем их не проймешь. А оружие далеко не бутафорское, насколько я могу судить...
Девушка зябко поежилась и искоса поглядела на Виктора. По ее внешнему виду было заметно, что она хочет сказать что-то важное, хочет, но не решается.
- Ну ты-то чего молчишь, в самом деле? - спросил Виктор. - Знаешь ведь что-то, а молчишь... Ты с ними на каком языке разговаривала?
- На шведском...
- На каком, на каком?
- Ну я же вам ясно сказала: на шведском.
Полозов быстренько прикинул, что к чему. Ага, похоже... Король Карл, королевские драгуны... Да и форма теперь ему стала казаться знакомой. Точно, Северная война, начало XVIII века. Видели мы такое на экране.
- Да откуда им тут взяться? Ну, я понимаю, наши "фанаты" есть, которые занимаются военной историей, униформистикой всякой, сражения потешные даже разыгрывают. А иностранцы тут при чем? Тем более такие "борзые"?
- Да поймите вы, наконец, это все - правда! Это самые настоящие драгуны короля Карла XII. И год сейчас совсем не тот, что вы думаете. Мы с вами в далеком прошлом, Виктор Иванович. Я точно не берусь сказать, но сейчас где-то или 1708 или 1709 год.