– А мы ведь еще не выбрали нашу финальную композицию, – сказал вдруг Ролан с азартом, поворачиваясь ко мне.
Я лишь удивленно помотала головой из стороны в сторону.
– Этот мерный стук дождя по крыше, и внезапные тяжелые раскаты грома вблизи и негромкие вдалеке, эхом проносящиеся над домами и все это в вечернее время, – произнес с воодушевлением мой друг.
– Ролан, не тяни, хватит говорить загадками, – сказала я с нетерпением, – рассказывай уже.
– Рассказываю, я думаю мы можем исполнить в финале «Серенаду», – ответил Ролан.
– Какую серенаду, – не поняла я.
Ролан открыл ноутбук, и что-то быстро напечатав на клавиатуре, повернул его ко мне. На экране я увидела ноты и название композиции: «Франц Шуберт, Серенада». Я быстро пробежалась по нотам для скрипки, пока мой приятель усаживался за рояль. Ролан попробовал сыграть вступление, сначала он пару раз медленно прошелся по клавишам, а затем начал подбирать подходящий темп на слух. Ролан играл все увереннее, и эта его уверенность передалась мне, когда вслед за ним я взяла ноты и начала играть свою часть «Серенады».
Глава четвертая. Allegro.
Домой я возвращалась в машине вместе с мамой, которая заехала за мной, так как было уже поздно идти одной. Перед тем как я вышла на улицу, родители Ролана дали мне зонт и заботливо снабдили плащом-дождевиком, поскольку дождь все еще не переставал идти. Тем не менее, несмотря на непогоду, настроение было у меня приподнятое и я даже не чувствовала усталости, хотя мы и репетировали по несколько часов подряд.
– Ну как прошла репетиция? – поинтересовалась у меня мама.
Я сидела на заднем сидении авто и смотрела в окно, сплошь залитое дождем, пока мама вела машину.
– Супер, – ответила я воодушевленно, – кстати, мы выбрали финальную песню для нашего выступления.
– А вы успеете ее отрепетировать? – спросила мама серьезно.
Я задумалась, прикидывая в уме сколько дней уйдет на подготовку, и в итоге решила, что мы должны успеть, если продолжим репетировать в таком же темпе. Я всю дорогу думала и представляла, как буду выходить на сцену, какое платье надену и кого из знакомых позову на концерт. Однако все пошло не по плану уже на следующее утро.
Я проснулась с неприятным першением в горле, а нос был забит, так что дышать я могла с трудом. Вскоре в комнату зашла мама и померяла мне температуру, градусник показал небольшое повышение.
– Похоже тебе придется сегодня остаться дома, – сказала мама, – побудь в тепле, я заварю тебе чай с лимоном и медом.
– Ладно, – согласилась я нехотя.
Но дома мне пришлось остаться и завтра, и после завтра. Я куталась в одеялах, пила горячий чай, ходила дома в теплых носках, хотя на улице было плюс двадцать пять, и все равно никак не могла выздороветь. Меня это ужасно раздражало, но больше всего я злилась, на то, что пропускала занятия по музыке и свои репетиции. Пару раз я пыталась, хотя бы заучивать ноты и слушать выступления музыкантов через интернет, но это меня быстро утомляло и начинала болеть голова. Как-то вечером мне позвонила моя подруга Люси и сказала, что организаторы назначили точную дату и время концерта. Как оказалось, концерт перенесли на субботу, а это значит, что у меня осталось ровно пять дней. Звонила учительница из музыкальной школы и попросила меня выслать ей мою программу выступления. На следующий день я созвонилась с Роланом, узнать, как проходит его подготовка без меня.
– Ну как ты? – спросил меня Ролан, – идешь на поправку?
– Да вроде как выздоравливаю потихоньку, – ответила я неуверенно.
– Кстати, отправь, пожалуйста, мне и учительнице нашу программу выступления, – попросила я своего приятеля.
– Без проблем, отправлю, – отозвался Ролан, – ты главное выздоравливай.
– Иначе вместо тебя придется выступать с другой, – добавил он шутливо.
– Не смей, – усмехнулась я в ответ, – я же готовилась.
По правде говоря, мне было совсем не до смеха, до выступления оставалось всего ничего, а я не подготовила финальную композицию должным образом.
– Фрида, на самом деле, если хочешь, можем заменить «Серенаду» на что ни будь из уже более знакомого тебе, – сказал Ролан уже серьезным тоном, – потому что, основную часть исполняешь все-таки ты.
– Думаю, я справлюсь, – ответила я.
Я попрощалась со своим другом и положила телефон, а потом подумала: «Что значит я думаю, что справлюсь? С каких это пор, я стала неуверенно отвечать и сомневаться в себе?». Я встала с постели и прошлась по комнате, за окном слышались крики маленьких детей, чирикали птички, погода была чудесная. Это приподняло мне немного настроения, и я решила взять скрипку и сыграть что ни будь. Я взяла свой, пылившийся на полке, планшет, зашла в интернет и нашла ноты для токкаты Поля Мориа, включила оркестровую версию и начала подыгрывать на своей скрипке. Вышло просто прекрасно, но хотелось что-то еще веселого, даже чего-то более задорного. Я подумала, а потом проговорила по себя: «Точно, Джеймс Ласт, что может быть еще веселее его аранжировок». Прибодрившись я попыталась, перейти все-таки к серьезному, вернуться к своим репетициям над «Серенадой» Франца Шуберта и к остальным композициями из своей программы. Хотя голова все еще пульсировала, а тело пробивал легкий озноб.