Еще дрожа, она произнесла губами: «Знаю».
— Ты думала, что сможет противостоять этому? У тебя мало опыта для такой воды.
Она закрыла глаза и пристыженно кивнула. Дождь еще стучал по палубе над ними. Она стала медленно ощущать конечности, Эсон заварил кофе и вернулся с чашкой для нее. Он помог ей сесть и попить. Он был черным и горьким, но и горячим, согрел ее, стекая по горлу. Эсон нашел большой свитер и помог надеть его. Он доходил до ее колен. Он сел рядом с ней, пока она не перестала дрожать.
— Может, объяснишь, что на тебя нашло, что ты так прыгнула в воду?
— Я подумала, что что-то увидела. Хотела проверить, — Лорелей не могла объяснить ему, что заставило ее прыгнуть в ледяное море.
— И ты прыгнула в Атлантический океан посреди зимы? Без костюма или спасательного жилета? Ты пыталась убить себя?
— Прости.
— Я не о том, — сказал он. — Ты совершила безумие.
— Хорошо. Может, я безумна.
— Я не пытаюсь быть плохим, но таких глупостей я еще не видел.
— Ты не поймешь.
Он посмотрел на нее, прижал ладонь к ее шее.
— Попробуй.
Что-то в его глазах заставило ее захотеть рассказать ему правду. Она посмотрела на свои руки и сказала:
— Не знаю. Меня будто звало туда.
— Черт, — буркнул он. Эсон встал. — Хелена говорила, что в океане есть силы, помимо Идис?
Она посмотрела на него с интересом.
— Откуда ты знаешь об Идис?
— Я вестник, — просто ответил он.
— Вестник чего? — спросил он.
— Просто вестник.
— Я не понимаю…
— Слушай, Лорелей. Я знаю, кто ты. Не нужно притворяться со мной.
— Что именно знаешь?
— Что ты сирена. Хелен рассказала раньше, чем ты приехала сюда.
Лорелей была в шоке. Она не понимала, почему Хелен рассказала Эсону, что они — сирены.
— Так ты знаешь, что мы… что мы делаем?
Он ухмыльнулся.
— Да, я даже помогаю.
— Как это?
— У всех групп сирен есть вестник. Вестник в ответе за защиту их собрания, за защиту их от внешних сил. Они дают сиренам указания насчет зова. Я — вестник Делуа.
— Что за указания? — спросила она.
— У нас есть предчувствия, — сказал он, — мы видим, где и когда произойдут крушения кораблей и смерти в море, сколько людей умрет. Я говорю им, что ожидать, чтобы они были готовы и знали, что делать.
— Но что было со мной сегодня? Я услышала Песнь…
— О чем ты? Ничего не случилось. Я увидел, как ты спрыгнула за борт, как дура. Если бы это был зов, я бы это увидел.
— Как ты можешь говорить, что ничего не случилось? Я что-то услышала, увидела туман. Мне было плохо, становилось все громче. Потому я прыгнула. Ты не видел этого?
Эсон встал и навис над ней.
— Лорелей, расскажи, что ты видела.
— Ты ушел, и я стояла на палубе и смотрела на воду. Все казалось нормальным, но небо стало меняться. Потемнело, и этот звук — как скрежет металла — был все громче, ранил голову. И море сияло зеленым. Такое было лишь раз, и я подумала, что это Идис. Этот шум… я не могла остановиться, он хотел меня там.
Эсон задумался.
— Слушай, Лорелей, не все в море хорошее. Как я и сказал, там не только Идис. В море есть и то, что попытается тебя уничтожить — темные вещи. И это было что-то еще. Точно не Идис.
— Но было похоже на прошлый раз. Я боялась, потому что была одна, но и боялась, что будет, если я не пойду.
— Я не знаю, что это было. Это могло быть многое.
— Как мне понять разницу? — спросила она.
— Если будет зов, я увижу его наперед. Ты будешь знать, потому что я скажу тебе, чего ждать. И одна ты пока никуда не пойдешь. Ты не готова, и я не могу потерять одну из своих сирен. А теперь отдыхай, я доставлю нас домой.
— Хорошо, — сказала Лорелей. Она опустила голову на подушку, и Эсон укутал ее в еще одно одеяло. Он оставил ее и ушел на палубу. Мотор завелся, и они поплыли к материку.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
— Стало лучше? — спросила Дейдре, опуская чашку и маленький чайник на столик у кровати Лорелей.
— Я в порядке. Все отлично. Я уже могу спуститься? — взмолилась Лорелей.
— Нет. Врач говорит, тебе нужно еще немного отдохнуть. Нельзя получить гипотермию, а потом делать вид, что ничего не было.
Лорелей села на кровати и налила себе чаю. Она еще ощущала себя слабой, но устала от круглосуточной опеки над ней после случая у острова Мономой. Она сказала врачу, что поскользнулась и упала за борт, не желая, чтобы он думал, что она прыгнула намеренно. Дома у Делуа Лорелей рассказала остальным о произошедшем, и Хелен два дня пыталась понять, что Лорелей испытала.