Лорелей глубоко вдохнула. Конечно, ей пришлось бы говорить с ними. Лучше сейчас. Она убрала волосы в пучок и нанесла румяна и блеск для губ. Лорелей взяла себя в руки, изобразила фальшивую улыбку и пошли к гостиной, пока остальные ждали ее. Хелен была не теплым и нежным присутствием, как раньше. Ее глаза были покрасневшими, она с тревогой поджимала губы. Она сидела в мягком кресле, Дейдре стояла за ней. Лорелей вошла, Каллиопа подошла к ней от окон.
— Рада, что ты смогла присоединиться, — тон Каллиопы был ледяным. — Присаживайся, — она указала на большое кресло у дивана. Лорелей послушалась. Каллиопа взяла пульт со столика и включила телевизор. Вечерние новости озарили экран, все посмотрели на репортера, красивую девушку с идеальными черными и блестящими волосами.
— Сегодня мы поведаем, — сказала репортер, — историю надежды и выживания, когда нет шансов. Корабль «K-Land Австралия» плыл по океану из Роттердама, и взрывчатый груз загорелся и разорвал судно на куски за минуты. Экипаж американских моряков понес большие потери. Четырнадцать членов экипажа погибли в море, — она замолчала, на экране мелькали фотографии моряков, их имена и ранги были внизу. Лорелей узнала четвертого мужчину на экране, она отправила его к смерти. Рональд Дж. Купер. Лорелей ощутила, как сжалось горло, слеза покатилась по щеке. — Только трое были спасены, — продолжила репортер. — Некоторые останутся в море навеки, но не будут забыты в сердцах и мыслях тех, кого они оставили позади. И, несмотря на новость о такой жуткой катастрофе, трое выжили. С нами сегодня выжившие в трагедии в море. Митч Джордан, Барри Эванс и Тайлер Кейекс. Добро пожаловать, господа.
Камера показала трех мужчин, сидящих за столом рядом с ней. Лорелей посмотрела на младшего. Это лицо снилось ей каждую ночь после возвращения. Во снах его лицо пропадало под водой, его глаза были холодными и мертвыми. Она просыпалась в панике и в поту, говорила себе, что это не настоящее. Он жил. И доказательство было на экране. Он был очень красивым, особенно теперь. Как для того, кто чуть не умер, он выглядел здоровым.
— Скажите, о чем вы думали, когда произошел взрыв? Как вы так быстро отреагировали?
— Мы с Барри были в одной из кают под палубой, проверяли план погрузки, когда услышали грохот, — сказал мужчина поменьше, почти лысый и в очках. — Мы поспешили на палубу, дым поднимался от контейнеров. Потом упал мостик. Перекрыл путь к другим матросам. Мы смогли добраться до лодки. Других людей на нашей стороне корабля не было, и когда он начал разваливаться, мы опустили шлюпку в воду. Мы кричали остальных, чтобы они забрались в лодку, но не слышали ответов, так что поплыли от корабля. Мы не знали, что взорвется дальше.
— Это точно было ужасно, — репортер изобразила удивление. — Что случилось дальше?
Другой мужчина, грубого вида, с растрепанной бородой, ответил с сильным бостонским акцентом:
— Мы не знали, смогли ли другие добраться до лодок, но, когда мы отплыли подальше, мы попробовали связаться по рации. Я смог поймать сигнал капитана местного корабля, когда Митч увидел руку на борту корабля и услышал крик старины Тайлера. Мы подняли его, он был холодным, как лед. И мы не знали, как он смог доплыть от тех обломков. Это было чудом.
— Тайлер, вы что-то помните о том дне? Как вы смогли проплыть так далеко в таких плохих условиях?
Камера сосредоточилась на Тайлере. Он посмотрел на зрителей и ответил:
— Я не плыл туда сам. Меня спасла русалка.
Двое других мужчин рассмеялись.
— Так он говорит, — сказал бородатый мужчина. — Но мы не видели русалку. Думаю, после холодной воды он немного тронулся.
— Итак, — сказала репортер, — произошло чудо в море с небольшой помощью… русалки. Будьте внимательны. Никогда не знаете, что можно увидеть. Что у тебя, Чарльз?
— Дурак, — сказала Каллиопа. Молния вспыхнула на небе за окном за ней, пошел дождь. Она выключила телевизор и села лицом к Лорелей. — Ты знаешь, что ты сделала? Как навредила?
— Нет. Я помогла. Не знаю, что тут плохого, — ответила Лорелей.
— В том и дело, ты не уважаешь наше дело. Нам дали священный долг. Наша работа — не сомневаться в зове, а слушаться и вести себя как сирены. Мы не спасаем жизни. Мы отправляем людей из жизни в смерть.
— Но вы хоть раз перечили зову? Если можно было спасти жизнь, почему вы этого не сделали? Некоторые люди все равно умерли бы, но я не понимаю, как можно смотреть на человека и не испытывать сочувствия, не задаваться вопросом: «Что я делаю?». Так не должно быть.
— Поверь, Лорелей, у меня такое было, — вяло сказала Хелен. — Потому сложно. Думаешь, мы не плакали по мертвым?