Темноволосый мужчина и не догадывался, что за ним следят. Когда Заноза думала об этом, то особенно остро понимала: дикость то, что ей досталось – проживать жизнь другого человека. Он отнял у нее всё, ничего не оставив взамен, и теперь ему приходилось делиться.
Заноза едва сдержала вздох, пусть будет одна жизнь на двоих, она согласна довольствоваться половиной – в любом случае это больше, чем ничего.
- Ты у меня в руках, голубчик, - она прикусила губу. Как всегда после эйфории, она ощущала усталость. – Захочу – будешь смеяться, захочу – будешь плакать.
Но бодрый тон не вернул прежнего состояния, и всё отчетливей проступала истина: Заноза проводит его до подъезда, и они расстанутся. И тогда, на обратном пути, у нее не останется от жизни даже половины – ничего кроме пустоты. Той пустоты, в которой давно уже нет ни воспоминаний, ни боли, и оттого она пугала еще сильней.
Хуже того…
Хотя, что могло быть хуже? В последнее время она никак не могла отделаться от мысли, что даже смерть темноволосого не принесет ей ни капли радости. Усталость, удовлетворение – может быть. Но радость?
Заноза вздохнула. И вдруг отчетливо услышала, как в размеренный шум двигателя впечатались посторонние шумы. Или показалось? Нет, не показалось. Не хотела ехать на станцию техобслуживания, а придется. Насущные проблемы отвлекли от мрачных мыслей. Если бы рядом был тот, кто со знанием дела сказал «не тяни с ремонтом», она бы послушалась. Но рядом, кроме виртуальных друзей, не было никого.
Падал снег. В свете огней рекламы – разноцветный. Начало ноября. Хорошо, что кончилась слякотная погода с мокрыми и грязными сапогами, с моросящим дождем и вечно унылым настроением. Уж лучше белая поземка, легкий морозец и запах мандаринов, возвещающий близость Нового года... Иначе - Самого Страшного Праздника.
И что, скажите, делать с этим мыслительным процессом? Такое впечатление, что ей объявила войну даже собственная голова: из всякого «хорошо» размеренно вытекает – ладно бы просто «плохо» - так чаще «очень плохо»!
Заноза не замечала, как руки, судорожно вцепившиеся в руль, давно болезненно ноют. Она с трудом разжала затекшие пальцы. На запястье белым дождевым червем растянулся давнишний шрам. Тогда резанула от души и крови было… А толку-то?..
Неожиданно Заноза краем глаза уловила движенье за окном, и возникшая мысль обладала ее холодом. А что если рядом где-то прячется пресловутый Мальчик-с-пальчик? Еще неизвестно, что за намерения подтолкнули его к желанию так дотошно и скрупулезно вычислять ее в реале. Милое хобби в духе Шерлока Холмса или шантаж.
Исходя из собственного опыта, Заноза понимала его: ничто так не заводит, как возможность подглядывать в замочную скважину. Особенно если ключ от двери в твоих руках. Но давать такой ключ от собственной жизни постороннему человеку – увольте! Заноза невольно огляделась по сторонам. Но из машины с грязным задним стеклом обзор был так себе.
В конце концов, ей не о чем беспокоиться, ничего криминального она не делает. Если посмотреть на проблему с этической точки зрения, чаши весов еще не заняли положение радующей глаз симметрии. Где на одной стороне: всё то зло, которое причинил ей мужчина в роскошном «Лексусе». А на другой – всего лишь его развод.
Какая мелочь.
Нет, он остался ей должен. И она точно знала, что заставит ее испытать волнующее чувство удовлетворения от проделанной работы…
Стук в боковое окно заставил ее вздрогнуть. Заноза вскинула голову и увидела, что в машину заглядывает высокий светловолосый человек в куртке нараспашку.
Заноза опустила боковое стекло и улыбнулась. Улыбка мгновенно изменила усталое лицо.
- Все-таки решился показать личико, - пробормотала она, рассматривая незнакомца при свете фонаря.
- Добрый вечер, девушка, - мужчина наклонился, в его глазах мелькнули озорные искры, - Вот сидел, всё смотрел на вас, - и он сделал соответствующий жест в сторону ближайшего кафе, - и всё-таки решился: когда-то надо начинать? К тому же вы уже полчаса не двигаетесь с места. Что-нибудь с машиной?