И неизвестно, кого больше.
Ромка стоял посреди комнаты, сжав кулаки, и молчал долгих пять минут.
- Ты сказала то, что думаешь, или просто со зла? - наконец, выдавил он.
- Я действительно так думаю, - мягко произнесла она.
- Серафима, ты понимаешь, что это конец, - Ромка старался не смотреть ей в глаза.
- Рома, - она положила ему руки на плечи, - ты встретишь еще нормальную, хорошую девочку. Тебе нужна именно такая. Зачем тебе я? Подумай.
- Замолчи! Ты!
И тут случилось неожиданное. Ромка оттолкнул ее. Машинально ища опору, Серафима отшатнулась, и, надо же этому было случиться, поскользнулась на собственном коврике, любимом коврике, как назло не придавленным для надежности сверху ножками журнального столика! Пока Ромка в расстроенных чувствах, не обращая внимания на грохот, собирался в прихожей, Серафима лежала на спине, охая от пронзительной боли в копчике.
Девушка поднялась только после того, как стих шум закрывающейся двери. Обиженный Ромка так и не появился в комнате, хотя бы для того, чтобы поинтересоваться: не случилось ли чего криминального?
- Вот такая у нас любовь, - повторяла она, поднимая журнальный столик и потирая ушибленное место. От прикосновений спина болела сильнее, но остановиться Серафима не могла. Боль заглушала чувство обиды.
В прихожей она нашла ключ от квартиры, который предусмотрительно оставил Ромка, тем самым, сжигая за собой мосты.
Еще не загадывая, чем отзовется завтра неосторожное падение, вместе с тем, Серафиму охватило ни с чем не сравнимое чувство облегчения. За последний месяц такого восхитительного чувства ей испытывать не доводилось. Тут же напросился неутешительный или, наоборот, утешительный вывод: ее давно тяготили отношения с Ромкой.
Поймав себя на том, что с лица не сходит глупейшая улыбка, Серафима пошла на кухню, достала из духовки запеченное мясо с картошкой. Еще теплое.
«Хорошо готовит, шельмец», - мелькнула мысль, но острого сожаления не вызвала. В каждой потере имеются и приобретения: пора садиться на диету. Сбросить пару килограммов теперь представляется вполне достижимой мечтой.
Серафима поставила форму для запекания на стол и тут только поняла, насколько проголодалась. И еще. Что аппетит лишь выиграл оттого, что Ромка ушел.
Девушка принялась накладывать на тарелку мясо с картошкой. И все никак не могла остановиться, все казалось ей мало. Уже и тарелка была полной, и все равно, напоследок набрала полную ложку и с наслаждением отправила в рот.
Покончив с ужином, Серафима посмотрела на часы и удивилась. Девять часов, а это значит, что скандал занял два часа! У нее масса свободного времени, не испорченного глупыми разборками.
В комнате девушка зажгла ночник, расстелила диван, набросала туда подушек, словом, не отказала себе ни в чем. Закутавшись в одеяло, она включила телевизор.
По телевизору шел «Сталкер» Тарковского, что как нельзя более настроило ее на созерцательный лад. В состоянии, близком к тому, которое оказывает на кролика удав, Серафима сидела на кровати, неестественно выпрямив спину, и ей это нравилось. И спина, как курок револьвера взведенная до предела, и ощущение, близкое к полусну.
Телефонный звонок раздался после одиннадцати часов, нарушив по праву заслуженное одиночество. Серафима с тоской смотрела на телефон, искренне надеясь, что проблема разрешится сама собой.
Как человек ответственный, она не выдержала. Со вздохом поднялась и пошла к столику на котором лежал телефон.
- Наконец-то. Я уже испугался. Сима, это я.
- Да, Рома, - глухо выдавила она. Заранее кляня себя за то, что не оказалась в ванной. Хотя с нее сталось бы мокрой выскочить из душа, чтобы снять проклятую трубку.
- Я был не прав. Прости.
Она молчала.
- Я сам спровоцировал скандал.
Серафима не ответила.
- Я действительно в последнее время вел себя не лучшим образом.
Пауза.
- Сима, не молчи, - взмолился он, - посмотришь, все будет по-другому!
Молчание.
- Я постараюсь исправить свои ошибки. Можно, я заеду к тебе прямо сейчас? Не волнуйся, я ненадолго. Просто хочу увидеть тебя. С тобой ничего не случилось? Мне показалось, что ты упала…