- С чего это ты заговорил о Новом годе? – проигнорировав иронию, переспросила она.
- У меня прекрасный загородный дом. Мы могли бы закатиться туда с друзьями… твоими друзьями… если боишься одна. И достойно встретить Новый год.
- Ненавижу загородные дома, - пробормотала она, наблюдая за тем, как медленно машина вписывается в поворот.
- Откуда такая антипатия? Грехи молодости?
Ей нечего было противопоставить насмешливому отношению к загородной недвижимости. Поэтому она промолчала, предоставляя ему право выкручиваться самому.
- Ладно, оставим. Там видно будет. А ресторан «Непристойное предложение», на Новый год подойдет?
Серафима улыбнулась.
- А шампанское у Эйфелевой башни? – мужчина продолжил перечислять.
- Интересно, - она задумчиво посмотрела на него, - в своей безудержной фантазии ты способен дойти до Канарских островов?
- Почему именно – Канарских?
- Просто так. Хочется.
- Железная леди позволяет себе нормальное человеческое «хочется». Нимало не задумываясь о том, что у меня от твоего «хочется» мурашки по спине пробежали.
И так мило сказал, что «клубничный» подтекст отодвинулся на второй план.
- Экий ты не закаленный, - она позволила себе лукавую улыбку.
В кинотеатре их ждал сюрприз. Действительно ожидалась премьера, и свободных мест не было. Не давая Серафиме опомниться, Максим настойчиво помог ей снять пальто, и вместе со своей курткой сдал в гардероб.
- Все равно наметили два часа общения, - невинно сказал он, - так зачем же время зря терять? Пойдем в ресторан. Здесь неплохая кухня и живая музыка.
Полутемное освещение и отдельные кабинки, не вывели девушку из состояния полусна, поэтому она подошла к столику, предложенному администратором, не высказав возражений. Воспользовавшись предложенной помощью, Серафима подвинула стул ближе к столику. Не успела она оглянуться, как красочным пятном нарисовался официант: в яркой вышитой рубашке и черных шелковых шароварах. Под обстрелом двух пар мужских глаза, Серафиме ничего не оставалось, как согласиться на овощной салат, мясо с гарниром. И чашку кофе в придачу. Из солидарности, Максим заказал то же самое.
«Осторожнее, - напомнила себе девушка, старательно не замечая внимательного взгляда черных глаз, - не забывай что такое Максим. Не успеешь оглянуться, бедная девочка, как окажешься в чужой постели, а он будет из тебя веревки вить».
Именно с постели начинаются всякие неприятности, особенно, если мужчина сильнее тебя. И в лучшем случае, это «дружеские» указания: туда не ходи, сюда ходи.
«Ладно, - нахмурилась она, - поболтаем и по домам».
- Что вам опять не понравилось, ваше величество? – участливо спросил Максим. – Али таверна не хороша, али интерьер не для царской особы?
- Тоже мне, знаток, - усмехнулась она, - таверна – это в итальянских сказках. В наших, милостивый сударь, только кабак.
- Хвала господу, она заговорила! – Максим закатил глаза в шутовском экстазе. - Я просто боялся напугать тебя таким грубым словом, как «кабак». Не ровен час, подхватишься и бегом по ступенькам. Гоняйся потом за тобой. Да и стар я уже для физических упражнений.
- Смешно. Напрашиваешься на комплимент, сильный мужчина? - Серафима невольно подалась вперед. Слишком уж он уверен в себе, не пора ли чуть привести его в чувство? Оно и понятно: довел до ресторана и расслабился, решил, что дело в шляпе.
- С чего ты взяла, что я сильный? – в черных глазах мелькнули искры.
- Опыт, мил человек, - голосом Бабы Яги пропела Серафима, - опыт.
- Понятно, бабуля. Нет, я серьезно, откуда такие выводы, вдруг?
- Почему вдруг? По-моему это видно сразу.
- Так прямо сразу?
- Я не знаю, как у других, но мне видно сразу.
- Отвечаешь за свои слова?
- Зуб даю.
- Ладно, поверю. Я всегда думал, что сила проявляется в поступках.
- В поступках – естественно. А раньше в словах, в движениях, в тоне голоса.
- А тебе, значит, не нравятся сильные мужчины? Как там у Булгакова? «Любая женщина в мире мечтала бы об этом»… А ты нет?
- «Мастера и Маргариту» читаем на досуге?