Опять почувствовав укол в сердце, Серафима пошла в другую комнату. Спальня как и ожидалась - в белых тонах. Безразмерный шкаф-купе, жалюзи с горизонтальными полосами, зеркало. И снова плазменная панель на стене. Кто бы мог подумать, что в Максиме скрывался такой любитель плазменных панелей!
Серафима вернулась в коридор. Места общего пользования не произвели на нее впечатления.
- Плазма на стенах, а джакузи в доме нет, - она сочла нужным упрекнуть хозяина.
А вот кухня - скорее, столовая - понравилась Серафиме. Стены, обшитые дубовыми панелями, барная стойка и большой круглый стол посередине. От обстановки веяло атмосферой английской аристократии.
Шум открывающейся двери застал Серафиму сидящей в кресле, напротив камина.
- Осмотрелась? - с улыбкой поинтересовался Максим.
Серафима кивнула головой.
- Отлично. Сейчас накрою на стол, разожгу камин и приступим.
Дрова занялись быстро. Языки пламени мгновенно охватили сухие березовые поленья. Дерево сдавалось на милость огня тихо, без треска.
Наблюдая за тем, как на столике появляются готовые салаты, бокалы и отдельно на нижней полке сладости, Серафима подумала о том, что телевизор лишний - определенно он не годился для атмосферы изнеженного уюта. Но вслух ничего не сказала. Вступив в негласный поединок с огнем в камине, телевизор победил, приковав внимание более красочным зрелищем.
- Давай, проводим Старый год, - хозяин квартиры бросил на Серафиму такой теплый взгляд, что она растаяла. – Бокал шампанского тебе не повредит. Не беспокойся, - поспешил он заверить ее, заметив, как она нахмурилась. - Долго сидеть не будем. Встретим Новый год, и я уложу тебя спать.
- Не хочу тебя разочаровывать, но спать я уложусь как-нибудь сама.
- Серафима, - он укоризненно покачал головой, - у тебя сплошные глупости на уме. Поднимай бокал, я хочу выпить за уходящий год. Мне грех на него жаловаться, я встретил тебя. Знаешь, - он прищурился, - ты себе не представляешь, какое я испытываю чувство, видя тебя в своей квартире…
- Не отвлекайся, Максим, - она постучала по бокалу.
- Не буду. За прошедший год и за тебя. И пусть Новый год будет таким же, я не обижусь.
- Максим, мы пока провожаем Старый.
- За тебя.
Теплое шампанское не встретило возражений со стороны больного горла. Наоборот, скользнув по пищеводу, спиртное теплой волной согрело грудь и шею.
- Надеюсь, ты живешь не один в этих хоромах, - полувопросительно сказала она.
- В каком смысле?
- В смысле, наверняка имеется приходящая и уходящая девушка. Поссорились?
- Серафима, - Максим отставил бокал и пристально посмотрел ей в глаза. – Такими быстрыми темпами... Я не готов.
Она не смогла сдержать усмешку.
- Тогда начинай рассказывать мне истории. Например, что все три месяца, кроме меня у тебя никого не было. Что ты всю прошедшую жизнь мечтал о таких отношениях. А на всю оставшуюся тебя устроила бы крепкая дружба…
- Оу-оу, не так быстро, Сима, не так быстро. Позволь, это единственный бокал с шампанским на тебя так подействовал? Еще по бокалу?
- Подожди, Макс. Я больная. Вот умру завтра утром, и так и не узнаю правды. Мне непонятно другое. Я пятьдесят раз задавала тебе один и тот же вопрос. Чего ради ты бьешься как рыба об лед? Тратишь на меня столько свободного времени. Мне непонятно, зачем тебе все это? Можешь ты хоть раз, честно, без шуток, ответить мне на вопрос, и оставим его в Старом году.
- Тебе ответить честно? - прищурился Максим.
- Естественно.
Минуту он не отрывал от него задумчивого взгляда.
- Честно не могу, прости Серафима. У тебя строптивый характер. С тебя станется одеться и убежать в ночь глухую.
- Неужели речь все еще идет об охоте? Я думала, это осталось в далеком прошлом.
- Если я скажу, что меня устраивают отношения, которые у нас сложились, ты мне поверишь?