- Очухалась? – заботливо спросил Игорь. – А, женушка?
- Игорь, ты мертв, - тихо произнесла она. Получилось как-то сдавленно и совсем не правдоподобно.
- Как видишь, - он пожал плечами, - не все так просто, как кажется. Ты вот тоже долгое время от меня скрывалась. И фамилию, как выяснилось, поменяла. Ты мне честно скажи: какого черта ты сбежала от меня тогда? Да еще как в настоящем боевике, из окна, по веревке. Чем я тебе не угодил? Я не собираюсь тебя пугать, Серафима. Расслабься. Просто хочу поговорить по душам. Чего молчишь?
- А что говорить? - тупо спросила она, разлепив непослушные губы.
- Рассказывай. Что не устраивало тебя в нашей семейной жизни?
- Глупый вопрос, - поморщилась Серафима. Сознание с опозданием приспосабливалось к предлагаемым обстоятельствам. Но сердце по-прежнему свирепо колотилось о ребра.
- В чем интересно, состоит его глупость? – так же добродушно поинтересовался Игорь.
Но Серафима шестым чувством, почти физически уловила перемену в его настроении. Моментально всплыли подсказки. Те самые, наработанные в прошлой жизни. Одна из них, исходя из элементарного чувства самосохранения, заключалась в следующем: разозлить Игоря легко, а вот успокоить…
- Я надеюсь, за то время, что мы не виделись, - уклончиво сказала она, - ты сам ответил на свой вопрос.
- Я? Нет, - он с улыбкой покачал головой, - иначе бы не спрашивал. Так что тебя не устроило?
- Десять лет прошло. А складывается впечатление, что все эти годы ты пролежал в могиле, а вылез оттуда только вчера, - пробормотала она и осеклась. Игорь запросто мог вспылить. Судя по всему, он ничуть не изменился не только внешне, но и внутренне. Если вопросы остались те же, то и реакция, скорее всего, последует незамедлительно. И вряд ли Серафиме это понравится.
- С чего ты решила? – еще шире улыбнулся он.
-Я думала, у тебя было время разобраться, что именно не устраивало меня в семейной жизни, - осторожно произнесла она.
- Нет. Я до сих пор не понимаю. Объясни мне.
- Хорошо, - она осторожно заглянула ему в глаза. Может, он все-таки изменился? – Ты бил меня. Это вряд ли понравилось бы любой женщине.
- Разве? Я бил тебя? – очень правдоподобно удивился он. – Те две пощечины… или три, разве это называется бил? Ты не знаешь, моя милая, как это - когда тебя бьют.
- Да, - она постепенно смелела, - особенно если вспомнить, как я лишилась ребенка.
- Ах, вот ты о чем, - Игорь театрально нахмурился. - Так радуйся, что я вообще тогда тебя не убил, - весело закончил он.
Серафима закашлялась и настороженно вгляделась в его лицо, пытаясь для себя решить вопрос: у него такое чувство юмора, от которого она успела отвыкнуть или он говорит то, что думает?
- Что смотришь? Ты так рассердила меня в тот раз со своим одноклассником, что я находился в состоянии аффекта…
- Спустя три часа…
- Неважно. Любой суд бы меня оправдал. У меня и мысль была, - он вдруг подался вперед, и от неожиданности она отпрянула. – Когда ты потеряла сознание, я принес тебя в ванную. Хотел изобразить что-то вроде «поскользнулась, ударилась головой и скончалась от травмы, не совместимой с жизнью». Знаешь, - Игорь вскочил со своего места и отошел к окну, - достало меня все. Думал, уйдешь из жизни, и пропадет моя вечная головная боль. Буду жить как все. Может, еще и встречу кого-нибудь. Но оказался слабаком, - он мечтательно посмотрел поверх ее головы, - не смог. Бросил тебя в ванной, думал, если и умрешь, то без моей помощи.
Игорь оторвался от разглядывания чего-то, находящегося за ее спиной и посмотрел ей в глаза.
- И надо-то было всего: уехать, куда глаза глядят. И не было бы тебя на этом свете. Но не смог. Смотрел, как ты на четвереньках выползаешь из ванной, кровавая дорожка за тобой, в ладонь шириной. Смотрел, смотрел, и вызвал Скорую из районной больницы. Сейчас бы, может, и не приехали, - вздохнул он. – А тогда приехали. И быстро. Так что повезло тебе, Серафима. Я жизнь тебе спас. А ты тварь неблагодарная оказалась.
Поскольку тон его голоса не изменился, до Серафимы не сразу дошел смысл его слов.
- Чего ты хочешь, Игорь? – спросила она.
- А ты не догадываешься? – наивно переспросил он. – Справедливости.