Через некоторое время, по своему направлению, продвинулся вперед и "Коршун". Ему, наконец-то, удалось найти и пообщаться с живым Николаем Найденко. До этого, по кусочкам информации из разных источников, Сергей уже сложил о нем определенное представление - бродяга, пьяница, попрошайка. Но в действительности, все оказалось намного хуже. Это был уже больной, деградировавший человек, утративший способность анализировать окружающую действительность и смысл своей собственной жизни. С обеда до вечера он занимался попрошайничеством на вокзальной площади и ее окрестностях. С вечера до поздней ночи, с такими же как и сам, бродягами и попрошайками, упивался дешевым вином, одеколонами и прочими спиртосодержащими жидкостями, на каком-нибудь привокзальном притоне, в незакрытом сарайчике грузового двора, а летом, иногда - даже в густом кустарнике заброшенного парка. Там же потом и отсыпался до обеда следующего дня. Нормальным общением их разговор назвать было нельзя. Сергей, предвидя подобную ситуацию, заранее запасся двумя бутылками дешевого шмурдяка, и несколько минут следил за бродягой, выбирая наиболее походящее для задушевной беседы, место. Начинать общение пришлось на лавочке парковой аллеи. Перебрав в памяти все стандартные оперативные варианты подхода и начала разговора, "Коршун" остановился на "непонятно-строгом", но вместе с тем - "непугающе-обнадеживающем". Подойдя к лавочке, уверенно и спокойно, чередуя вопросительные и утвердительные интонации, назвал бродягу по фамилии, имени - отчеству и предложил отойти в более укромное место для серьезного и важного разговора. Тот долго и удивленно хлопал полупьяными глазами, потом встал с лавочки, вытянулся по "стойке смирно" и радостно отрапортовал: "Так точно! А Вы - от Сергея Ивановича?!". Сориентировавшись за доли секунды, "Коршун" продолжил игру: " Бери круче! Я и есть, тот самый, Сергей Иванович!". С этими словами он достал из кармана и раскрыл перед самым носом бродяги, красную книжечку - свое удостоверение участника боевых действий в Афганистане. Очень часто, в различных ситуациях, это удостоверение выручало и производило на некоторых людей впечатление, более сильное и эффективное, чем милицейское. На фотографии в нем, "Коршун" красовался в пятнистой армейской форме с множеством наград на груди. Звание на погонах разобрать было очень трудно. "Читай! Полковник Коршунов Сергей Иванович, начальник особого отдела!"- он продержал удостоверение перед носом бродяги ровно столько, чтобы тот успел разглядеть только его фотку и прочитать лишь фамилию, имя, отчество, вписанные в него крупными, четкими буквами.