Закончив свой рассказ, Вячеслав напомнил "Коршуну" об обещании вернуть любимую фотографию любимого сына. Подчеркнул, что только ради нее, он и согласился на эту встречу и решился рассказать историю, происшедшую с ним шесть лет назад. На вопросы "Коршуна", почему не обратился с заявлением в прокуратуру, кратко и смущенно объяснил, что виноват во всем сам. Материальный ущерб для него оказался менее значимым, чем возможные последствия огласки происшедшего. После долгих дискуссий со своим киевским партнером, пришли к выводу, что разумнее и безопаснее, будет предать эту историю забвению. Когда "Коршун" зашел с другой стороны, и сообщил, что позже от рук этой же банды пострадало еще несколько человек, включая его друга, и их нужно наказать за содеянное, предприниматель категорично заявил, что в украинское правосудие не верил тогда, не верит и сейчас. Если есть такая необходимость, он согласен оказать пострадавшим и их семьям посильную материальную помощь, но инициировать официальное расследование и участвовать в нем - отказался наотрез. Потом снова начал расспрашивать "Коршуна", как и кого ему благодарить за возвращенный ежедневник с фотографией сына? Подумав секунду, Сергей посоветовал ему разыскать на Киевском вокзале самую старую уборщицу - Анну Ивановну, и отблагодарить ее. Уточнив напоследок приметы внешности оборотней и детали интерьера их кабинета, а так же, задав несколько вопросов по поводу общения с женщиной с чемоданом на колесиках и барменшей из экспресс-бара, "Коршун" сдержано распрощался с собеседником.
Последующие записи на диктофоне представляли собой короткие перечни дат, времени суток, названий улиц и номеров домов, моделей и регистрационных номеров машин. По шуму двигателя машины, торопливым фразам и фонетике употребляемых глаголов, я понял, что "Коршун" в течение нескольких последних месяцев вел регулярное скрытое наблюдение за несколькими мужчинами и женщинами. Результаты своей слежки, не отрываясь от руля, для удобства и экономии времени, фиксировал на диктофоне. География перемещений объектов покрывала весь Киев и часть районов области.
Последняя запись являла собой настоящий аудио-роман. И по времени (длилась около трех часов), и по манере изложения, и по сложному переплетению сюжетных линий. Первая ее часть, по жанру, больше напоминала автобиографическую исповедь главной героини. Счастливое детство в небольшом городке Николаевской области. Единственная дочь в обычной рабочей семье. Любимая, в меру избалованная родителями и учителями за хорошую успеваемость, боготворимая подругами за красоту и артистичность. К окончанию средней школы, Вероника уже твердо уверовала в свой талант и безоблачное будущее в театральном искусстве и кинематографе. Не обращая внимание на протесты родителей, после выпускного бала, собрала необходимые документы и уехала в Киев, поступать в театральный институт. На вступительных экзаменах, естественно, с треском провалилась. На этом, первая счастливая глава романа, заканчивалась. Дальше - суровая проза трудной жизни в столице. Возвращаться домой гордая и самолюбивая девочка не захотела. Родителям соврала, что удачно поступила, но на стипендию, по вступительным баллам, не дотянула. Какое-то время получала от них желанные денежные переводы. Далеко недешевое, но тесное и грязное, съемное жилье, питание впроголодь, отсутствие работы - проблемы и неудобства росли, как снежный ком. Знакомство с такими же неудачницами, несостоявшимися студентками других ВУЗов, чуть было не закончилось позором и уголовным наказанием. Девчонки попались на краже косметики в универсаме. Страницы главы о своих первых криминальных похождениях, Вероника перевернула поспешно-торопливо, не останавливаясь на подробностях. Быстро перешла к эпизоду появления рыцаря на белом коне и ее первой, настоящей, чистой и светлой, пламенной девичьей любви. Рыцарь, по имени Сергей, появился в самый последний момент, в том же райотделе, куда они были доставлены после задержания с поличным. Он быстро решил вопрос с сотрудниками инспекции по делам несовершеннолетних, и ее, в отличие от подруг - соучастниц, отпустили без всякого наказания и постановки на учет. Мало того, в течение двух-трех последующих месяцев, он решил большинство ее насущных жизненных проблем - подобрал и помог переехать в новую, довольно приличную и просторную съемную комнату в центре города, устроил на хорошую работу, разогнал всех бывших подруг с криминальными и аморальными наклонностями. При этом - ничего не просил и не требовал взамен. Только удивительно-загадочно улыбался, осыпал комплиментами и вежливо, ненавязчиво ухаживал. Естественно, юное девичье сердце дрогнуло и воспылало в ответ яркой и сильной любовью. Мысленно, она называла своего рыцаря чудесным ангелом-спасителем. Для провинциальной девочки, столичный мужчина, старший по возрасту на 5 лет, во всех смыслах, казался недосягаемой заоблачной вершиной - по интеллекту, стилю одежды, манерам поведения. Сергей всегда одевался "с иголочки", на свидания приезжал минута - в минуту, на сверкающей полировкой иномарке, с дорогим изысканным букетом цветов. На безымянном пальце правой руки не было обручального кольца, и она тайно лелеяла в себе надежду, что он - не женат. Свидания проходили сначала в парках и скверах, в музеях и выставочных залах. Потом - в тихих уютных кафе на окраине города. Как бы наперед объясняя свое сдержанное к ней отношение, он неоднократно повторял, что вначале обеспечит ей достойное театрально-кинематографическое будущее, и только после этого, можно будет думать об обустройстве лично-семейной жизни. Вероника думала, примерно, так же. Сначала она хотела во всем подтянуть себя до его уровня, стать равной ему, а уже потом - открыться и объясниться в собственных чувствах. Год пролетел, как один день. Домой к родителям, она за это время съездила всего один раз, на пару дней. Продолжала и развивала прежнюю легенду - учится, подрабатывает по вечерам в институтском молодежном театре реквизитором, познакомилась с хорошим парнем. В общем, у нее все в порядке, беспокоиться и приезжать к ней в Киев - нет никакой необходимости. От денежных переводов не отказывалась - в столице все так дорого!