На улице уже стемнело. Снег не просто шел, а валил огромными хлопьями. Под ногами приятно хрустело, и нос чуть покалывало от легкого мороза. Сергею было как-то необычно легко, словно тяжелое бремя упало с его плеч. Как будто серость покинула его, просто ушла. Впервые за последние годы он шел и улыбался самому себе. Он быстро дошел до остановки и зашел в прибывший автобус. Вечером людей было не так много, но он все равно предпочел постоять. Окна автобуса запотели и превращали окружающий мир в мириады разноцветных огоньков и сполохов. Он наблюдал за их замысловатым танцем и даже сначала не понял, что так резко кольнуло в груди. Второй укол. Дышать стало тяжелее, словно кто-то передавил горло невидимой рукой. Но Сергей Константинович не обращал на это внимание. Он просто стоял и смотрел за окно. Даже когда ноги подкосились, и он плавно опустился на пол, все так же продолжал смотреть за запотевшее стекло. К нему подошел кто-то из пассажиров, начал спрашивать, что с ним. Скоро автобус остановился, и вот уже водитель суетиться рядом. Все происходило словно в кино, которое он смотрел через толстый аквариум с мутной водой.
« Зачем они суетятся? Зачем так много шума? Просто пришло мое время. Вот дурак, боялся за Сашку, а оказывается это я. Я не смогу прийти. Жалко его. В шахматы так и не сыграли, да и посещать его некому будет. Интересно, кто ему теперь лимонад носить будет? Кто-то в скорую звонит, зачем? Бедные врачи, наверное, и так устали за день, а тут еще и я. Да и перед пассажирами не удобно, автобус то стоит, а они, наверное, уже опаздывают.
Вот и все. Наконец-то. Наверное, так будет легче. В следующем году рядом с Сашкой еще один пустой стул будет. Интересно, сын хоть на похороны придет? Наверное, придет. Ведь все же любит, надеюсь. А умирать не так страшно, как, казалось бы, даже ничего не чувствую почти. За жизнь свою не стыдно, самое главное, достойно прожил. А остальное неважно.»
Он лежал на грязном полу автобуса, водитель и пара пассажиров суетились над ним, пытаясь оказать первую помощь. Где-то по пробкам уже толкалась карета реанимации. Серые глаза ветерана смотрели в железный потолок, почти не моргая.
«Наконец-то. Может ее там встречу, ведь кто знает, что там, за гранью. Может новая жизнь, может забытье. Не знаю. Но сейчас как-то легко. Словно и не умираю вовсе. А тут нам действительно не место. Может хоть там будет…»
Конец